Культура

Свежего воздуха глоток

072_02_2012.jpg Завершился очередной театральный марафон. Благодаря проекту “Театральный перевал” новокузнечане посмотрели на нашей сцене по шесть спектаклей трех драматических театров. Театры Челябинска, Тюмени, Уфы показали свое очень симпатичное лицо и стали для нас родными. С каждым из этих коллективов было жалко прощаться.

О том, как проходили гастроли, о возрождении этой замечательной практики, о состоянии российского провинциального театра мы беседуем со Светланой Бондаревской, театроведом по диплому Ленинградского театрального института и, как она говорит, администратором по призванию, не пропускавшим ни одного спектакля гостей, человеком, знающим театр, как, видит Бог, не знает его в нашем городе никто, и потому, наверное, она сейчас занимает должность заведующей музейным отделом нашего театра.

— Светлана Эдуардовна, вспомним для начала гастроли многолетней давности, длящиеся все три месяца лета. Новокузнечане имели возможность насладиться в полной мере искусством театров Ленком и Моссовета и Большого театра, и в зале было битком. По-разному шли гастроли театров со всех уголков нашей необъятной Родины. Помню даже полупустые залы. Может, то, что доступно, привычно, не ценится. В 90-е годы все разом прекратилось.

— Да, я была свидетелем того, как оно было. Конечно, я согласна с тем, что и первый проект “Гастрольная карта Сибири”, и “Театральный перевал” доставили огромную радость любителям театра и как-то город наш всколыхнули. В зрительном зале я увидела много лиц, которых не видела давно. Гастроли для театра - глоток свежего воздуха, это то, без чего он жить не может, без чего задыхается, потому что постоянно работать, не выезжая из города, для одного и того же зрителя очень тяжело. Когда-то гастроли для артистов были самым любимым временем в сезоне. Каждый год можно было увидеть на новокузнецкой сцене кемеровчан, а в Кемерове работали наши артисты. У нас это даже входило в обязанность и называлось: “Творческий отчет перед тружениками города Кемерова”. Мы должны были отчитаться в областном центре за сезон. В зале на открытии и на закрытии всегда были представители всех эшелонов власти — от районных до областных. Потом мы должны были показать свои спектакли в городах Кузбасса, где работали по неделе, и только потом имели право выехать на широкую гастрольную дорогу, на три-четыре месяца.

При Росконцерте был специальный отдел, распределявший гастроли по театрам. И надо было быть очень ловким директором, чтобы получить хорошие города. Но нашим директорам это удавалось. И мы отправлялись в Баку, Волгоград и пять городов Казахстана, Хабаровск, Читу, Улан-Удэ. Короче, географию страны мы знали не по учебникам.

В 90-е годы гастроли ушли в небытие. Мы продержались дольше. В 1994 году мы еще были в Риге. У нас была программа Кузбасс — Латвия. Впереди нам светил подписанный договор с Лондоном и Парижем. Но фестивали наши закрыли. И мы уже не успели где-нибудь побывать.

072_03_2012.jpgВ 90-е годы театры сидели на своем месте. Менялось все в стране. Менялось многое и в театре. Театр при Советской власти был мощным идеологическим орудием. Коммунисты немного, но давали денег на гастроли, на постановочные расходы, зато держали театр в узде цензуры.

— Мне казалось, вы были достаточно свободны.

— Да нет, мы не были свободны в выборе репертуара. Надо было получать разрешение на “Тринадцатого председателя”, на пьесы Гельмана. А потом театры перестали быть идеологическим орудием партии. Государство пустило их в свободное плавание. Либо сами погибнут, либо выплывут. Раздавались голоса сытых режиссеров, мол, надо сокращать количество театров. Но это другая тема.

— Да, мы же говорим о гастролях. Театр уезжал в другие города, а к нам на все лето приезжали и балет, и опера, и оперетта, и, конечно, драматические театры.

— Кемеровская оперетта приезжала ежегодно. И спектакли этого театра шли в переполненных залах. Наш город считался очень театральным.

— Вчера на закрытии “Перевала” артист из Уфимского театра признался, что они проехали по трем городам и ни в одном так тепло, как в Новокузнецке, их не принимали.

— Значит, город наш не умер как театральный город. Может, эти гастроли дадут толчок к тому, что и наш театр будут купать в аплодисментах новокузнецкие зрители, как искупали все три приезжих театра. Ведь по двадцать минут аплодировали и кричали “браво”. Мне кажется, нынешний проект, которого боялись больше, потому что опять жара, прошел даже лучше, чем прошлогодний. В прошлом году как бы не все ровно было. Переполненные залы были к концу.

— Самое интересное, что идут на хрестоматийные произведения. “Дачники” Горького, а в прошлом году битковой аншлаг был на “Горе от ума” томского театра.

— Ну, классику любят всегда, в нашем городе особенно, а я думаю, зритель везде одинаковый. Очень важно, что цены на билеты были демократичные. Знаю, что в Челябинске их еще снизили, а в Тюмени, где народ побогаче, наоборот, подняли. У нас даже действовали социальные абонементы, по которым можно было посмотреть три спектакля за 200 рублей. Поэтому тот, кто хотел, кто любит театр, мог попасть на спектакли. Иногда я видела одни и те же лица на всех спектаклях. Это тоже дорогого стоит. Притом это молодые люди. В зале было много мужчин. Считается, что в театр ходят только женщины. Афиша театров была составлена настолько серьезно. Например, Уфимский театр привез много классики. Практически ни у кого не было облегченных пьес. Комедий вообще было мало. А были серьезные пьесы, забытые пьесы. Чтобы привезти “Дачников”, надо было пойти на риск. Ну кто сегодня захочет слушать рассуждения девятьсот какого-то года?! Думала, в антракте зал опустеет. Нет, сидели до конца. И спектакль оказался таким остросовременным. Дело даже не в том, что артистов переодели в сегодняшние костюмы и дали горьковский текст. Мне кажется, Горький — великий драматург, незаслуженно забытый сегодня. И он прошел проверку на сегодняшнем зрителе. Было очень много близких, смешных для нашего зрителя моментов. Поэтому все ушли с таким чувством, что приобщились к чему-то высокому.

— Серьезная драматургия и литература, я говорю про инсценировки, была во всех трех театрах. Чувствуются большие постановочные затраты. Какая сценография у всех! Не наспех, два стула и стол.

— В “Маскараде” даже вся декорация не поместилась на сцене. Роскошная. Кстати, “Маскарад” никто не привозил и не ставил много лет. “Дачники” тоже лет двадцать не видели сцены. “Похороните меня за плинтусом” мы видели только в кино.

— А этот спектакль Челябин-ского театра меня потряс. В этом театре, мне кажется, режиссура актерская, рассчитанная больше на игру актеров.

— Наум Орлов держал этот театр с 1970 по 2002 год. Когда его не стало, очень непросто им пришлось. Театр в поиске, “Портрет Дориана Грея” поставил режиссер из Москвы.

— Очень хорошие все труппы. И разновозрастные.

— Можно вспомнить Вениамина Панова, который сыграл дедушку в спектакле “Деревья умирают стоя”, потом епископа в “Мольере” (Тюмень).

— Роль епископа эмоционально затратная. Для нее нужны большие физические силы. Сколько лет артисту?

— 87.

— А актрисе Марине Меримсон, которая великолепно играла старуху в “Похороните меня за плинтусом”?

— Ей — 75. А исполнительнице роли бабушки в “Деревьях” Анте Колиниченко — 72. И все в прекрасной форме. Но это не значит, что приехали одни ветераны. Было очень много талантливой молодежи.

— Мне понравилось, что в “Похороните меня за плинтусом” Олег Барышев исполнял роль десятилетнего мальчика, очень точно передавая ощущения, характер ребенка, при этом не прикидываясь им. Подобный опыт я видела в прошлом году, кстати, на марафоне. Кажется, это был томский театр и спектакль “Оскар и Роза”. И мне все время мешало, что исполнителю лет пятьдесят. А в “Плинтусе” как-то веришь во все. И вообще это был такой хороший ансамбль замечательных актеров. А какой великолепный актер в Тюменском театре Сергей Осинцев (он же его директор), в “Мольере”! На меня “Мольер” и “Похороните меня за плинтусом” произвели самое мощное впечатление. Какой спектакль показался вам самым ярким?

— Трудно выделить какой-то один. Конечно, “Похороните меня за плинтусом” Челябинского театра, “Мольер” — Тюменского и “Маскарад” — театра из Уфы, поставленные разными режиссерами, разных направлений, оставили впечатление серьезного театра. Я подумала: “Какой у нас разнообразный, какой богатый российский театр! Его ничем не убьешь. Никакими законами, ни экономическими кризисами, потому что еще жива наша актерская школа, еще жив репертуарный театр и, думаю, будет долго жить”. Вижу, как происходит и другой процесс. В “Мольере”, “Маскараде”. Народилось поколение молодых режиссеров, над которыми не висит цензура, они свободны. Они создают новый театр. И находят режиссерские ходы, которых раньше мы не видели, их не было. Думаю, будущее за ними.

Этот проект, как возрождение гастролей, гениальный. Придумал его бывший директор Алтайского театра Сергей Медный. Сейчас он создал Центр инновационных технологий и готовит третий грандиозный проект “От Волги до Енисея”. Мне бы хотелось, чтобы он расширился не только географически, но и по жанрам. Чтобы попал в него музыкальный театр. Чтобы открылась оркестровая яма. Зазвучала увертюра. А на сцене бы танцевали балет “Спартак”.

Сергей Косолапов (фото)

Татьяна Тюрина Культура 26 Июн 2012 года 2067 Комментариев нет

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.