Сердце поэта салютует детям

В январе 2016 года на девятом десятке лет в Новокузнецке не стало добрейшего детского поэта Эдуарда Гольцмана. Накануне его жена — языковед по профессии, кандидат филологических наук Анна Коростышевская сообщила, что сердце бойкого и никогда неунывающего на людях супруга дало знать об усталости. После этого в подсознании невольно всплыло ранее не возникавшее: “Сколько же пережитого могут вместить душа и сердце удивительного поэта, тонкого знатока детей и их движущегося в особом направлении внутреннего мира?”

Перед расстрелом

Трудно поверить, а не то что говорить, но еще за два года до Великой Отечественной войны Эдуард Гольцман в пятилетнем возрасте абсолютно беспомощным стоял под прицелами фашистов. Это происходило в Польше, где он жил до тех пор, пока солдаты Вермахта не выгнали его на лужайку для расстрела вместе с другими жителями городка. Из сгрудившихся людей автоматчики пытались создать шеренгу. Эдик занял место перед взрослыми. Сам, не сознавая того, вышел на передовую и стал защитой для других. В этот момент к нему подбежал немецкий офицер и резко схватил за мизинец. Мальчонка подался вперед. Офицер увел Эдика в сторону и сказал по-немецки: “Будешь помнить меня всю жизнь”. И лишь тогда мальчик ощутил, что палец на его руке сломан.

После польской трагедии Эдик искал пристанище в Советском Союзе. Но и сюда вслед за ним пришла война. И здесь его жизнь в очередной раз оказалась на волоске, когда немецкие самолеты с ожесточением бомбили поезд, в котором он находился.

Выбрал язык Пушкина

Гольцман изъяснялся по-польски, хорошо владел немецким. Но в новой стране после долгих скитаний по детским домам его стихи рождались на полюбившемся со школьных лет языке Пушкина. И спустя годы в стихотворении “Пушкин — наше все!” он напишет так.

Иные, оседлав Пегаса,

Гурьбой спешат за Пушкиным во след.

Но догонять властителя напрасно,

Он первый Божьей милостью поэт!

Как известно, первую свою публикацию Эдуард Гольцман увидел в газете “Ударник Кузбасса” (с 1954 года — “Шахтерская правда”) в городе Прокопьевске. Здесь в первом послевоенном году в поселке Березовая Роща собралась почти вся их разобщенная фашистами семья.

Прокопьевская юность

Отсюда после окончания автошколы юношу призвали на службу в танковые войска. Но до ухода в армию мы с ним, хотя и были разновозрастными, по-соседски пересекались на деревянных тротуарах, тянувшихся длинной змейкой мимо многоквартирных двухэтажных бараков улицы Ворошилова. К тому же Эдуард и его брат Петр дружили с младшим братом моего отца.

Эдуард Данилович всегда с душевной теплотой вспоминал о своей юности, о том, как со сверстниками проводил летние вечера на танцевальной веранде Дворца культуры шахты имени Ворошилова или на соседней с ней тополиной аллее, которая была местом сбора молодежи не только Березовой Рощи, но и соседних поселков — Зиминки, Парниковки, Изопропункта. О своем поэтическом хобби Гольцман не распространялся, но явное стало очевидным в 1959 году, когда в Кемеровском книжном издательстве трехтысячным тиражом вышла книга “Молодые голоса”, и в ней нашлось место стихотворениям Эдуарда - “Богатая осень”, “Дубок”, “Тень” и “Руки”. А подающий надежды поэт времени не терял. В городе на Неве закончил училище культпросветработы, институт культуры. В 1966 году у него вышел сборник “Петушки”.

Сроднился с Новокузнецком

После прокопьевской Березовой Рощи наши встречи возобновились в 1973 году в Новокузнецке, где после окончания института и службы в армии я стал корреспондентом газеты “Металлург”, а Гольцман приехал после режиссерской практики в Прокопьевске, Осинниках и Ухте. Здесь, когда он работал в областном Доме культуры профтехобразования, и позже встречи, беседы на разные темы стали более-менее постоянными и периодически заканчивались для меня подарками: детскими книгами с автографами. Добрые слова и пожелания Эдика, уместившиеся на обложках и титульных листах книг “Лесной переполох”, “Фонарики”, “Человек придумал печь”, “Теремок на стене”, теперь пополнили Государственный архив Кемеровской области.

Каждый стих — маленький гимн

Удивляюсь, как он мог столь долго оставаться своим среди малышей, как ему в солидном возрасте удавалось своими строчками мурлындиков-считалочек-читалочек легко и беспрепятственно погружаться в мир интересов, грез и мечтаний ребятишек. Стихотворения Гольцмана, как правило, короткие, но каждое, на мой взгляд, является гимном детской доброте, искренности, прозорливости и непосредственности. Его стихи легко запоминаются, не требуют специального экскурса в историю или хронологию, чего, разумеется, не скажешь о сюжетах со сказочными персонажами. Но для детей знание сказок — посильная ноша.

У меня сестренка есть.

Ей сегодня стало шесть.

А вчера ложилась спать,

Было ей всего лишь пять.

Когда Катюше

Сладко спится,

Ей что-нибудь

Всегда приснится.

Она гадала много дней:

Откуда сны

Приходят к ней?

“Наверно, —

думала Катюшка, —

Они выходят

Из подушки”.

Смотрите: не съела

Лиса Колобка,

Прыг-скок — соскочил

Он с ее языка.

Учителя и наставники

Эдуард Гольцман — удивительный рассказчик. Он встречался со столпами русской словесности и литературы. Среди них поэты Михаил Светлов, Александр Твардовский и Михаил Луконин. По его словам, они, а также кузбасские мэтры, как, например, Евгений Буравлев, были учителями и наставниками. Твардовский по-отечески называл его Эдик, а Луконин в 1959 году настойчиво советовал: “Пишите!”

Эдуард Данилович общался и со многими прозаиками. Лауреат Сталинской премии, автор романа “Земля Кузнецкая” Александр Волошин в декабре 1976 года передачу своего творческого опыта молодому литератору охарактеризовал так: “Эдя, все, о чем мечтал, чего воистину пугался и чему радовался единожды в жизни, все это — искренний друг — твоей чистой и, на удивление, юной душе”.

Для встреч с интересными людьми Эдуард готов был ехать хоть на край света. Захотелось побывать у поэтессы Беллы Дижур — матери скульптора Эрнста Неизвестного, и он отправился в Свердловск. Сама Дижур родом с Украины, химик-биолог, писала стихи и прозу для детей, издавала книги. И хотя в тот раз поэтесса плохо себя чувствовала, от продолжительной беседы с сибирским коллегой не могла отказаться.

Стихи Гольцмана публиковали самые популярные в Советском Союзе детские журналы “Мурзилка” и “Веселые картинки”. Часто предоставляли ему свои страницы литературный альманах “Огни Кузбасса” и, само собой разумеется, его родная городская газета “Кузнецкий рабочий”. В 1993 году поэта приняли в Союз писателей России.

Книга сквозь слёзы

Что касается книг, то они выходили у него не так часто, как хотелось читателям. Поэт рассказывал: примерно в 2005 году ему лишь горькими слезами удалось убедить главу Новокузнецка Сергея Мартина в материальной поддержке новой детской книжки. В 2009 году вышел необычный музыкально-поэтический альбом Эдуарда Гольцмана и композитора Михаила Маслова “Живая сказка”. В него вошла, в частности, их песня о городе металлургов. Вскоре поэт был зачислен в сотню знаменитых новокузнечан.

Мало кто знает, что Эдуард Данилович с супругой Анной Михайловной были завсегдатаями фотографических выставок в Доме творческих союзов и художественных — в музее изобразительных искусств Новокузнецка. Их небольшая квартира в панельной пятиэтажке-хрущевке за новокузнецким цирком больше походит на интеллектуальное хранилище из-за шкафов, плотно набитых книгами, среди которых главное место занимает “Библиотека всемирной литературы”. В 1967 — 1977 годах эта 200-томная серия была настолько популярной, что в местных газетах среди объявлений можно было встретить и такое: “Меняю автомобиль “Жигули” на “Библиотеку всемирной литературы”.

Две строки из блокнота

Незадолго до болезни, которая, как оказалось, основательно подкосила поэта, Эдуард Данилович показал мне свою очередную книгу, а точнее — ее макет под названием “Твои пальчики”. В ней есть такие вот стихи.

Из окошка посмотри,

Что у дождика внутри:

Школа, елочка и дом,

И девчонка под зонтом.

М.Ю. Лермонтову

Над Машуком душа поэта

Уже витает 200 лет.

Да что Машук!

И до Тибета,

И до иных вершин,

До звезд!

Где космонавты пролетают,

Где Млечный путь

В ночи блестит,

Стихи поэта вспоминают:

“Звезда с звездою говорит”.

Эта книжка пока еще, что называется, находится в чернильнице, а добрые отзывы читателей уже появились. “Стихи написаны просто. Их легко читать. “Как Колобок женился” — чудесное произведение. Здорово! Спасибо!” - делится впечатлениями наша землячка Ольга Макшанцева.

Прошлой осенью у Эдуарда Гольцмана родилась фраза, с которой он познакомил и меня: “Салютуем мы всем живущим разрывами наших сердец”. Не запомнив ее с ходу, на всякий случай записал в журналистский блокнот. А теперь мучаюсь: он будто бы предвидел свой скорый уход, в который все, кто знал его, всё еще не могут поверить.

Фото автора