Когда умер Верди?

— Достаточно, Постникова, достаточно, — вяло и в растяжечку процедил Илья Васильевич Смольский, тщательно шлифуя линзы очков носовым платком. — В вашем ответе, Постникова, не совсем внятно прозвучало новаторство в музыкальной эстетике Вагнера. И потом, Постникова, почему у вас в три оперы? забыли, .
Вагнер был любимым композитором Смольского. Почему??- он и сам не знал. Экспрессивная музыка германца более чем констатировала с характером Ильи Васильевича — мягким, покладистым и необидчивым. Любовь к Вагнеру была объектом недобрых шуток сослуживцев, мол, ты, коллега Смольский, притворяешься бесхребетным конформистом, а в душе ты настоящий фюрер, не зря же Вагнер был музыкальным кумиром Адольфа Гитлера.
Но Илья Васильевич был тем, кем был — тихим, несколько педантичным и не умел возражать начальству. Вот и вчера Лидия Петровна, директор музучилища, назначила его председателем экзаменационной комиссии по музыкальной литературе вместо заболевшего Заварзина.
Всё бы ничего, да экзамен как раз пришёлся на день рождения жены Ильи Васильевича Клавдии. Сказать Клаве об этом назначении с вечера Смольский не решился. Дни рождения супруги Илья Васильевич обожал. На застолье приходили коллеги из её лаборатории — остроумные бородачи с жёнами, начисто лишенными и налёта жеманства. Жеманниц Илья Васильевич не терпел. К своему празднику Колавдия пекла кулебяку и ореховый торт по одному, только ей известному, рецепту.
Утром Илья Васильевич нарочито долго завязывал перед зеркалом галстук, обдумывая, как бы ловчей объяснить Клаве сегодняшнее опоздание к столу. Он был уверен, что экзамен непременно затянется.
— Я знаю, что у тебя на первом месте гендели да шуберты, верди да стравинские, — с раздражением выпалила Клавдия…
Илья Васильевич украдкой посмотрел на часы. Шел седьмой час вечера. Ну, вот, кажется, и последняя студентка. Илья Васильевич почувствовал некоторый подъём — почти физически он ощущал пузырики шампанского и хрустящую ножку цыпленка.
— Так… Кто это у нас будет? Домрачева. Какая музыкальная фамилия! Ну-с, прошу вас, Домрачева.
Он поднял глаза на студентку, которая вплотную подошла к столу и в упор рассматривала его золотисто-карими, с наглецой, глазами. , — подумал Илья Васильевич, опуская глаза, не выдержавшие этого вызывающего взгляда.
Но тут тишину аудитории прорезала прямо-таки пулемётная очередь. Звонким с подростковыми переливами голосом студентка оттараторила ответ на первые два вопроса. Илья Васильевич с трудом поспевал за мыслями экзаменуемой. , — в уме констатировал он.
— Хорошо. Переходим к третьему вопросу.
— Биография Джузеппе Верди, — с интонациями забытых эстрадных конферансье объявила студентка.
Опять заработал станковый пулемёт — длинными, очень длинными очередями. Патроны явно не экономились, пулемётные ленты подносились исправно. Треск прерывался лишь на мгновение, за которое пулемётчица, точнее сказать, словомётчица переводила дыхание и снова как бы нажимала у себя на невидимую гашетку.
К удивлению, Илья Васильевич стал замечать, что выстреливаемая в него информация не только тщательно подобрана и занимательно выстроена, но и добыта из многих источников и уж никак не из канонического учебника. , — в очередной раз буркнул себе под нос Илья Васильевич. — Как там ее? Домрачева… Лена>.
— Когда умер Верди? — наконец прервал он молодую пулеметчицу. — Дату. И я ставлю .
— Несмотря на то, что силы покидали великого композитора, он с юношеским энтузиазмом создавал свои последние оперы, в которых связь с народной музыкой, обращение к образам не исключительных личностей, а обыкновенных людей с их чувствами и переживаниями, стали ещё…
— Когда умер Верди? — несколько твёрже спросил Илья Васильевич и теперь уже сам уставился на пулемётчицу, слегка раскрасневшуюся от непрерывной стрельбы, но так же беззастенчиво сверлившую его огромными глазами.
— Понимая, что смерть близка, а всё, что намечено — ещё далеко от цели, — чуть реже и загадочнее продолжала студентка,?- Верди работал денно и нощно. Совершенство его последних опер , , восхищает нас внутренней силой, размахом дарования, сочетаемого с огромной работоспособностью, что и в наши дни не дают поверить, что их создатель уже на исходе…
— Когда умер Верди? — Илья Васильевич уже явно повысил голос, чувствуя, что экзамен стал напоминать в некотором роде поединок. Поединок нервов, терпения, и, чёрт возьми, остроумия. — подумал Илья Васильевич, имея в виду, конечно же, Джузеппе Верди. Пристрастный ко всему, что касается Вагнера, а великий итальянец был одногодком Вагнера, Илья Васильевич почти ненавидел кареглазую пулемётчицу.
— Продолжая традиции своих предшественников: Россини, Доницетти, Беллини, осваивая опыт современных ему оперных школ и опираясь на песенные истоки итальянской музыки, Верди создал свой музыкальный стиль, для которого характерны…
— Когда умер Верди? — с угрозой выдавил из себя Илья Васильевич, понимая, что кто-то из них должен уступить и смешно, если это будет он. — Когда умер Верди? Дату. Или увидимся через год.