Божественные шутки

Это был день как день, никаких особых знаков. Обычней обычного на фоне моего тоскливого настроения. А чего ликовать, если ты по сути — безработный.
Числился в частной конторе. Пациентов — кот наплакал, а то и того меньше. А рядом спец — звезда от медицины, Гиппократ с Авиценной отдыхают. Правду говорю, объективно оценить врача может только врач. Руки золотые, голова светлая, знания великолепные. Да и учился он больше — туманный Альбион, Тибет. Дипломы на стенках висят с авторитетными печатями и автографами, дипломы — залюбуешься. Да и надо сказать, что не в дипломах дело. Внесут больного на носилках из престижной клиники, а назад уходит пешком, иногда без костылей. Вертит его док на высокой кушетке, руки-ноги заворачивает. Потом щелчок явственно слышимый — Ой!… и у пациента лицо разглаживается. Фокус, да и только! Он и меня вылечил, не он, так и ходил бы с опухшей ногой. Я тут сочиняю всякую ересь, мол, наверное, опухла стопа, лимфостаз, тромбоз. Доку решил показать, ну так, на всякий случай. Он глянул и говорит:
— Сустав Шафара у тебя, где-то оступился неловко. Это очень трудно лечится. Прогноз дерьмовый, но попробовать можно.
А я, признаться, и не слышал о такой болезни, но согласие дал, верю я доку, хороший он врач. И что, три сеанса боли (скулёж сплошной и перекошенная рожа) — нога, как новенькая. Пациенты его любят, в глаза преданно заглядывают, к каждому слову прислушиваются. Да и деньги он берёт небольшие за свою работу, прямо копейки. Валит народ валом, из других городов приезжает.
Только у звезды отблеск с оттенком из преисподней. Пашет от зари до зари, творит добро. А потом как уйдёт в запой! Да не так, чтоб по-тихому — выпил, поспал, выпил, поспал. Нет, надо всех оскорбить, со всеми поскандалить, показать содержимое толстого кишечника по полной программе. И такое бывает всего два раза в неделю — один раз три дня, другой раз четыре дня. Если нет никого рядом, он берёт телефон и обзванивает всех, кто поближе. Чего только док не наорёт, нет таких обвинений и оскорблений, которые мне не пришлось бы выслушать. А орёт он профессионально, слюной брызжет, раздувается, рожа багровая — вот-вот лопнет, ненависть рекой изливается, глаза дикие.
Первый порыв — лицо ему промануалить кулаком, однако подумал, сдержался. Смысла нет, он слабее. И весит гораздо меньше, размер против моего — сорок восемь к пятидесяти шести. А у меня опыт есть кулачных боёв (хоть не профи, а зарядить в рог могу). Если док и участвовал в драках, то, скорее всего, на подтанцовках. Нет, тут так нельзя, я в конце концов коммуникатор-профессионал. А он не соображает, что творит.
Не знаю, испытывает ли он чувство стыда постфактум, может, зачатки и были. Вначале извинялся, потом перестал, привык. Близким от него доставалось, мама не горюй! Подругу лупил смертным боем.
В общем, работа веселее некуда. А в зарплате — одни перспективы. Выйдет док из запоя — аренду платить надо, деньги пропил, мобилу хулиганы отобрали, и давай пахать, как проклятый. В этот период мне мало что перепадает как помощнику, а своих пациентов нет. Ну не хочет горожанин душу лечить, ему бы тело подправить. Ну вот, только положение выправится, мне начинает деньга перепадать, док снова уходит в астрал и цикл повторяется.
Я, конечно, с глупинкой, но понимать начал — это тупиковый вариант, работу нужно искать. Только не успел найти, док меня выгнал без выходного пособия. В соседнем кабинете тётка работала, по массажу. Док ей платил, когда она ему помогала. А тут я стал помогать, да ещё док меня массажу начал учить. Она увидела, как я кусок хлеба у неё отбираю, и дни мои были сочтены. Дока она знала, как облупленного, искусством феодальной интриги владела в совершенстве. Такой лох, как я, был ей на один зуб.
После очередного запоя док пришёл мрачный, как плита в склепе. Уж не знаю, что она ему наговорила, но мои пожитки он сложил кучкой на столе и выложил предъяву. Как поёт бардовский Тамерлан: . Пойдём, мол, в кабинет массажа и повтори, что сказал! Что мне оставалось делать? Идти на очную ставку я сразу отказался:
— Док, я сознаюсь в содеянном полностью, раскаиваться не собираюсь, но избавь меня от склочных пересудов с бабами.
И с этими словами отбыл на все четыре стороны. Жаль, не успел денег заработать на первое время. Ну, ничего, бедность?- это тоже часть врачебной профессии.
* * *
Биржа труда повергла меня в большее уныние от исходного. И я начал объезд всех лечебных учреждений. От больниц до санаториев. Таяли надежды, таяли деньги в кармане, зато жирела неизбежность и толстела безысходность. Ответы , были повседневной реальностью — серо, тускло, безнадёжно. И чего не работалось мне простым терапевтом, кардиологом, аллергологом или гастроэнтерологом. Нет, надо психотерапевтом безработным стать, при этом затратить массу сил, денег, времени. Да уж, что ни делает дурак, всё он делает не так… Ну да ладно, начнём сначала.
Это был день как день, никаких особых знаков. Обычней обычного на фоне моего тоскливого настроения. Получив отказ в очередном санатории, я вышел из здания и попал под проливной дождь. Разверзлись хляби небесные в нагрузку к отказу и отсутствию зонтика. Уж злой рок проконтролировал, дабы на мне не осталось сухой нитки. Мокрый, потерянный и слегка продрогший, я добрался до центра. Зашёл в супермаркет, купил продуктов попроще и бутылку самой дешёвой водки (под настроение). Когда тебе перевалило за полтинник, ты безработный, семейная идиллия не удалась, а женщинам ты по разным причинам неинтересен?- забота о здоровье имеет чисто прикладное значение. А с другой стороны, ты не самый обездоленный. На своих ногах, в дурдоме на учёте не состоишь, в общем-то, не урод, короче, жалоб нет. Сейчас домой, обсохнуть, выпить водки, побрякать на гитаре и проспать часть периода с этикеткой .
Повезло, подошла маршрутка, везущая к дому самой короткой дорогой, да ещё почти пустая, и мне досталось кондукторское сидение, что впереди, с обзором дороги. По утрам я всегда караулил этот маршрут и знал всех водителей, а они меня — как постоянного пассажира. Сегодня за рулём сидел самый дружелюбный и разговорчивый. Уже в годах, маленького роста и щуплого телосложения. Очень рассудительный и основательный, судя по всему с большим водительским и жизненным опытом. Когда я вошёл, он улыбнулся и протянул руку для пожатия. Обменявшись социальными любезностями, мы тронулись в путь. ПАЗик сноровисто покатил под горку, а я уткнулся в газету с анекдотами, лежащую на капоте возле водителя.
Что-то заставило меня оторваться от чтения, не могу объяснить, но я поднял глаза. Мы двигались в центральном ряду с максимально разрешённой скоростью в потоке машин, как обычно в час пик. Вдруг небольшой фургончик с надписью на боку начал выворачивать из крайнего правого ряда, подставляя нам левый бок. Расстояние было совсем небольшим, раздался истеричный визг тормозов, брызнуло лобовое стекло. Меня потянуло вперёд, инстинктивно я напрягся, пытаясь удержаться на высоком сидении… Скрежет метала и пар, наполняющий кабину водителя…
Всё, что происходило дальше, я вспоминаю отрывками — крики и причитания женщин в салоне маршрутки, фургончик, лежащий вверх колёсами, фрукты и консервные банки, разбросанные по асфальту… Водитель задрал крышку капота и ковыряется внутри трясущимися руками. Что он там делает? Ему что, больше заняться нечем? (Потом, оказалось, что двигатель упорно работал, не реагируя на ключ зажигания, водила машинально поставил авто на нейтральную передачу при торможении).
— Где у тебя аптечка? Я врач. Ты как?
— Я в норме.
Водила с серым лицом протянул мне автоаптечку. От тазобедренного сустава вниз к колену протянулась боль. Я развернулся всем туловищем к салону. Ближе всех ко мне находился мальчик лет восьми, во время аварии он стоял, несмотря на наличие свободных мест, у окна за спиной водителя. Я быстро ощупал его конечности, ткнул пальцами в живот, надавил на грудную клетку. Реакции нет, ребёнок, похоже, не пострадал. Дальше пожилая женщина, которая ехала с ним — кожные ссадины, синяки от ушибов, она упала на колени с первого сидения. Ничего страшного, заживёт, даже если свадьба позади. Встала на ноги сама, прижимает мальчика к себе, явных переломов нет. Дальше хуже, глубокая ушибленная рана на голени, женщина средних лет морщится от боли. Рана обильно кровоточит. Накладываю повязку, которая пропитывается тёмной кровью, это не артерия, жгут не нужен. Вот тут совсем плохо, полная старушка, ниже колена нога деформирована — обе кости сломаны, я ничем ей не помогу. Прошу её не двигаться до приезда . Иду дальше по салону, на боковом сидении девушка лет двадцати.
— У меня всё нормально, я не пострадала.
Я кивнул и двинул к своему сидению, совсем забыл, где-то мой пакет с документами и продуктами.
— Это ваше?
Водитель протянул мне изодранный пакет. Все документы были на месте, и продукты не пострадали, даже водка уцелела, а пакет — в хлам. Я присел на своё сидение, мои функции закончились. Завывая, подкатила , фиолетово подмигивая проблесковыми фонарями. ГИБДДшники уже шастали с рулеткой по дороге.
Дальнейшее всё развивалось по известному сценарию?- опрос участников ДТП, крики бедной старушки (когда её грузили на носилки), охи и причитания после пережитых впечатлений. Только девушку пришлось направить в травмпункт. Она подошла после отъезда :
— Вы врач? Сначала я ничего не чувствовала. А сейчас, понимаете, во время столкновения у меня сильно дёрнулась голова. У меня ничего не болит, только вот шея горячая и опухает.
Да, на передней поверхности шеи явственно определялась припухлость. Кожа над ней была намного теплее на ощупь.
— Вам нужно быстро в травмпункт, это недалеко, всего одна остановка. И не вздумайте в очереди сидеть, скажите врачу, что ДТП. Сами дойдёте?
Она кивнула головой и ушла. Пора было позаботиться о себе, и я направился к водителю, прихрамывая на правую ногу.
Немного поделившись впечатлениями, он остановил маршрутку в попутном направлении, и я отбыл.
Рваный пакет был ощутимым неудобством, и мне пришлось держать его обеими руками, прижимая к груди, как младенца. Всё одно ехать с пересадкой, и я, выйдя на очередной остановке, направился к ближайшему маркету.
Ну, если день с самого утра не задался, то будь начеку до самого отхода ко сну. По затмению души я сел в маршрутку, которая сворачивала в сторону от нужного мне направления. Только ликвидировал одно неудобство, как получил новую бяку. Опять пересадка. Да где же ты, желанная дорога домой? Хоть запричитайся. Наконец остановка, двери открываются, одна нога ещё на ступеньке, другая на асфальте: И… в зад нашего автобуса ткнулся грузовик!
Всё, это уже слишком. Я не оглядываясь похромал к нужной остановке, я не любопытный, это меня не касается, произошла какая-то ошибка. Только вот как и на чём ехать домой? Что-то не везёт мне сегодня с маршрутками или им со мной. И на небесах бывает солдафонский юмор… Дела…
Я обречённо вздохнул и, преодолевая боль в бедре, влез в очередное транспортное средство.
От судьбы не уйдёшь…

Александр Серенко