Политика

Старые песни о новом

Углепром страдает от избыточного веса не меньше, чем кузбассовцы, которым обещают бесплатный уголь, если они более других преуспеют в избавлении от лишних кило. Идее оздоровительного похудения могла бы поспособствовать еще и разгрузка премиального угля вручную, а вот с разгрузкой углепрома все гораздо сложнее.
В Кемерове прошла международная научно-практическая конференция “Перспективы развития углехимии в России: наука, технологии и производства”, которая собрала более сотни специалистов из России, Белоруссии, Китая, ФРГ и США. Их общее мнение: мировой углепром переживает кризис перепроизводства, вызванный все более явственным отказом энергетики (европейской, китайской, американской, российской…) от угля, как самого “грязного” вида углеводородного топлива.
На сегодня угольный излишек на мировом рынке равен четверти миллиарда тонн. Для сравнения: эта гора заметно выше прошлогоднего пика угледобычи в Кузбассе (215,8 миллиона тонн). “Избыточный вес” плющит цены на мировом рынке топлива: по углю они сегодня в 2 - 3 раза ниже, в зависимости от марки, чем пять лет назад.
Тогда цены относительно быстро восстановились после падения 2009 — 2010 годов. Правда, ненадолго. Кризис сменила стагнация, и для “черного золота” вновь наступили черные дни. С той существенной разницей, что теперь можно уже и не дождаться, когда маятник спроса-предложения качнется в другую сторону. В ноябре — декабре 2015 года прошла Парижская конференция по климату, участники которой, в том числе Россия, взяли на себя новые обязательства по сокращению выбросов парниковых газов. Нет сомнений, что выполняться они будут, прежде всего, за счет снижения доли угля в энергобалансе.
Говорят, каменный век закончился совсем не от того, что кончились камни. И век каменного угля завершится задолго до исчерпания его запасов, если углехимия не выкопает новую технологическую нишу. Её разрабатывают — как было заявлено на конференции в Кемерове, один только Кузбасский технопарк готовит 120 проектов переработки угля. Однако среди них, по словам научного руководителя Кемеровского исследовательского центра угля и углехимии СО РАН Алексея Конторовича, нет проектов крупнотоннажной глубокой переработки.
Председатель Росуглепрофа Иван Мохначук был еще более пессимистичен. Он сказал журналистам, что ни один из десятков российских патентов глубокой переработки угля не внедрен в производство. “Бизнес не готов вкладывать деньги в доработку технологий”, — добавил профлидер. Зато владельцы разрезов и шахт готовы по-прежнему наращивать угледобычу в надежде, что вал окупит потери в цене. Они упрямо уповают на возвращение былой доходности экспорта и рассматривают уголь исключительно как энергетический актив.
Председатель Росуглепрофа полагает, что в этом году в России будет закрыто 5 - 6 шахт (в том числе в Кузбассе), ставших из-за кризиса убыточными. Вкупе с общей тенденцией к сокращению персонала, связанной с техническим обновлением и опережающим развитием открытой угледобычи, в 2016 году численность работников в отрасли уменьшится на 8 — 10 тысяч человек, считает Мохначук. (На начало года в углепроме работают 144 тысячи человек, в том числе непосредственно добычей занято около 87 тысяч.)
Но поднять на должную высоту рентабельность отраслевой продукции может только углехимия. В качестве примера крайне удачной коммерциализации такой технологии первый замгубернатора Максим Макин вспомнил о китайском производстве поливинилхлорида. Из этого пластика делают кучу полезных вещей, в том числе грампластинки.
Виниловые диски, как ни странно, вновь в большой моде и даже могут служить символом “возвращенных из небытия технологий”, при том что сам уголь вряд ли когда-нибудь вернет себе былую популярность в виде топлива. Но у нас об углехимии куда больше говорят, чем делают. Заезженная пластинка.

Александр Денисов Политика 31 Янв 2016 года 2306 Комментариев нет

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.