Забвению не подлежит

Совсем скоро страна будет отмечать 73-ю годовщину Великой Победы. Совсем мало осталось ветеранов и выросло уже не одно мирное поколение, но каким-то горьким, больным эхом война продолжает напоминать о себе.

Не так давно в местных СМИ, а также в социальных сетях и на телевидении появилась информация, что военный комиссариат Заводского, Кузнецкого, Новоильинского и Орджоникидзевского районов города Новокузнецка разыскивает родственников красноармейца Болонкина Геннадия Петровича, 1923 года рождения, уроженца города Куйбышева (того, что Самара), который был призван на войну Сталинским ГВК и пропал без вести 24.07.1942 года.

Начало этой истории было положено весной 2015 года, когда бойцы Воронежского поискового отряда “Дружина” производили разыскания на месте боёв у деревни Ломово, Рамонского района Воронежской области. В этом месте в июле 42-го держала оборону 237-я стрелковая дивизия. Своё формирование данная боевая единица начинала в городе Сталинске (ныне Новокузнецк), в декабре 1941 года как 455‑я стрелковая дивизия, но 13 января 1942 года была переименована в 237-ю стрелковую дивизию. Формирование происходило спешно, в войне ещё не наступило перелома, необходимы были резервы, поэтому уже 23 апреля 1942 года дивизия отправила на фронт первый эшелон. Так вот именно в эту дивизию попадает служить девятнадцатилетний Геннадий Болонкин. В мае дивизия дислоцируется в Вологде, а в начале июля 1942 года в течение двух суток перебрасывается в район города Воронежа. После чего, форсировав реку Дон, совершив 60-километровый марш, она 23 июля выходит на рубеж сел Ломово, Озёрки северо-западнее Воронежа и прямо с марша вступает в бой. Ожесточённые бои продолжались три дня. Противнику был нанесен серьезный урон: 42 подбитых танка, 12 автомашин, 6 разрушенных дзотов, 2 минометные батареи, до 2 тысяч уничтоженных солдат и офицеров. Потери дивизии так же были огромны, более 5 тысяч человек, что превышает 50 % личного состава. Тем не менее наступление немцев было сорвано.

Поисковик отряда “Дружина” Леонид Бащев рассказывал мне, что раскопки представляли собой жуткое зрелище. На площади примерно 200 на 200 метров было поднято 92 бойца. Все они так и находились на своих боевых местах, погребённые, но не захороненные. В основном это были неглубокие, одиночные ячейки для стрельбы. У многих бойцов каски и черепа были пробиты выстрелом сверху, как предполагает Леонид, это немцы достреливали сидящих в ячейках красноармейцев. Для любого поисковика большой удачей считается, если среди останков находится солдатский медальон с информацией о его владельце. В этот раз медальонов было много, но, к сожалению, читаемых оказалось порядка 30-ти. Написаны они были химическим карандашом, почти все одним аккуратным, ровным почерком. Болонкин был поднят одним из последних. Когда был прочитан его медальон, стало понятно, что это именно он заполнял солдатам медальонные вкладыши, так как служил писарем при штабе 237-й дивизии. В его медальоне значатся все его данные: места рождения и призыва, ФИО, своё и ближайшего родственника, а в графе “воинское звание” написано просто - “красноармеец”, то есть рядовой. И вот здесь возникает биографическая нестыковка. Дело в том, что в одном из номеров “Кузнецкого рабочего”, за 19 июня 1981 года, в статье “Форштадт”, некто К. Андреев пишет о том, что Геннадий Болонкин уходил на фронт в звании младшего лейтенанта после прохождения курсов в пехотном училище, которое находилось в соседнем городе (такое училище было в Кемерове). Но во всех известных по Болонкину документах речи о каком-либо офицерском звании не идёт, везде - красноармеец, должность — писарь штаба дивизии. Об этом же говорит и его медальонный вкладыш. Может, К. Андреев что-то выдумал? Это было бы очень странным, так как, согласно изложенному в его статье, он, К. Андреев, является двоюродным братом Геннадия, и незадолго до начала войны, когда Геннадий с матерью переехали из Якутска в Новокузнецк, братья очень близко общались. Их матери были родными сёстрами, поэтому и не доверять К. Андрееву вроде бы нет оснований. Однако давайте этот вопрос пока оставим до обнаружения новых фактов и свидетельств.

Теперь немного о родных и близких Геннадия. Его мать, Болонкина Глафира Алексеевна, урождённая Устьянцева, родилась в Кузнецке в 1902 году, в мещанской семье плотника Устьянцева Алексея Тимофеевича (умер в 1922 году). Кроме неё в семье из детей были ещё её брат Устьянцев Александр Алексеевич (репрессирован в 37-м, умер в 1941 году) и две сестры: Устьянцева (по мужу Филонова) Анфиса Алексеевна (умерла в 1957 году) и мать вышеупомянутого К. Андреева, её имя пока не установлено. Известно лишь, что была она учительницей и прожила более 70-ти лет. На 1986 год по адресу: ул. А. Чекалина, 14, кв. 13, проживала двоюродная сестра Геннадия Болонкина, Евгения Александровна Устьянцева (год рождения 1925-й). Я ходил по этому адресу, но безрезультатно, квартира уже несколько раз перепродавалась и никаких следов. У Евгении Александровны хранилось свидетельство о браке родителей Геннадия, а также свидетельство о смерти его отца. Теперь самое интересное! Отцом Геннадия Петровича Болонкина был тот самый Пётр Александрович Болонкин, командир 312‑го полка 5‑й Красной армии, который вошёл в Кузнецк после ухода из него отряда Григория Рогова в декабре 1919 года, с заданием прекратить в городе и уезде безобразия анархиствующих элементов. И это ему удалось.

Первым делом он расстрелял командира взвода Огольца и его помощника Кузнецова. Данный взвод был оставлен Роговым для поддержания порядка, но на деле носился по уезду, наводя ужас грабежами и убийствами. Полк простоял в Кузнецке около двух месяцев, после чего выдвинулся дальше на восток. Из послужного списка П.А. Болонкина, хранящегося в Центральном архиве Советской Армии, узнаём, что родился он в крестьянской семье в 1897 году в г. Ставрополе, Самарской губернии, в 1916 году призван на Балтийский флот. В Красной Армии с первых дней её создания. В походах и боях — с августа 1918 года; на Восточном фронте — с 1 сентября 1918 года. Вначале командовал военным пароходом на Каме, а с октября 1919 года — командир 312-го полка 5‑й армии, член партии с января 1919 года. В красных брюках-галифе и чёрном морском кителе со своими круглыми, почти мальчишескими щеками П.А. Болонкин был известен многим жителям Кузнецкого уезда. Здесь в Кузнецке ему и приглянулась совсем ещё юная красавица Глафира Устьянцева. Чувства их были взаимны и искренни: ведь не случайно, когда полк покидал город, Глафира не раздумывая поехала вместе с любимым. А уже 16 апреля 1920 года в Красноярском ЗАГСе они заключили брачный союз, и через три года у них родился сын Геннадий. В конце 30-х Петр Александрович по ложным обвинениям попадает под каток репрессий. 21 мая 1942 года, будучи тяжелобольным, он умирает в одном из тюменских лагерей, а через два месяца в тяжелейшем бою погибает его сын, который наверняка так и не узнал о смерти отца. Глафира Алексеевна умерла в Новокузнецке в 1973 году. Она до конца жизни боролась за восстановление доброго имени своего мужа.

Вот такая получилась история семьи Болонкиных. Я обозначил всех известных мне родных красноармейца Геннадия Болонкина. Хочется надеяться, что данный материал поможет в дальнейшем розыске. Насколько мне известно, останки нашего героя в любом случае будут торжественно перезахоронены в нашем городе. Произойдёт это скорее всего в мае. Это наш долг. Как говорил великий русский полководец Александр Суворов: “Война заканчивается в тот день, когда предан земле последний воевавший в ней солдат”.

Андрей Чекалин.

Фотографии предоставлены Новокузнецким краеведческим музеем.

P.S. Все, кто обладает какой-либо информацией о родственниках Геннадия Петровича Болонкина, сообщайте её в военкоматы города. Также можно позвонить по телефону 8-913-307-0649 или написать на электронный адрес: chekalin.a@mail.ru