Общество
Прогулки по городу
Эффект разбитого стекла
Этот брошенный киоск у общаги на Покрышкина словно демонстрирует то, что в психологии называют “эффектом разбитого стекла”.
Смысл его в следующем: если в доме (киоске) разбито одно окно, то очень скоро будут разбиты и другие. Ибо вид разбитого стекла провоцирует на агрессию.
Киоск иллюстрирует этот тезис: стекла разбиты вдрызг, следы разора несут на себе деревянные рамы и полки.
Теперь расширим ассоциативные связи. Какие чувства должны вызывать обшарпанные стены центральных улиц, развороченная чугунная ограда Сада металлургов, разбитые стекла остановочных платформ и так далее?
Правильно — разрушить все до конца. То есть не совсем не правы те, кто говорит, что чистота и порядок воспитывают, учат соответствовать им.
Рискуя упасть в лужу
Нет, наверное, времени хуже в Новокузнецке, чем начало весны: ни пройти ни проехать из-за воды, накапливающейся в разного рода ледяных желобах. А желоба эти образуются от того, что снег никто толком не чистит. Была надежда на приезд президента, но сорвалось. Так и бродим, рискуя свернуть шею.
Вот переход от вокзала к перекрестку Транспортной — Бардина. Его перерезает глубокая грязная лужа, которую надо обходить по опасным скользким скатам. Потому что ни лопаты, ни метлы дворника за всю зиму здесь не было. Натоптали, ходят и ходят.
Народу, как правило, здесь много. Надо успевать пройти на зеленый свет, но попробуй-ка сделай это, еле держась на ногах. Благо место это солнечное. Само рассосется. Так и живём.
Рашид Шайдулин (фото)
Трамвай. Внутри и снаружи
Это, в общем, о том же. Едем с дочерью в новехоньком трамвае. Чисто, ряд сияющих оранжевым поручней. Для пенсионеров, как предполагает дочь.
И трамвай, изрядно погромыхивая-таки на стыках, едет медленно, словно никуда не торопится. То ли в рай, то ли уже в раю. Это от необыкновенной чистоты и тепла.
Наконец выходим. Дочь оборачивается на другой стороне дороги. “Ты чего?” — “Хочу запомнить его таким”. Я тоже смотрю. Борт трамвая уже изуродован броской надписью, захватывающей и стекла, что, мол, подарок это народу.
“Аж слеза наворачивается”, — говорит дочь. Она еще внутри трамвая. А я уже снаружи, мне противно — меня опять назвали “быдлом”.