Общество

Близнецы в стиле необарокко

Проспект Металлургов с моста через Абу открывают два дома-близнеца - № 36 и 37. Эти произведения весьма привлекательны обилием декора и сочетанием охристого цвета первого этажа с тёмно-жёлтой окраской остальных четырёх. Стилистически они являют собой пример использования в послевоенной ретроспективной архитектуре элементов не только классицизма, но и иных исторических стилей, в частности, барокко. 
Возведены эти здания последними из всех жилых домов проспекта, в 1953-55 годах, чему есть объяснения. Заложить их мешал построенный в середине 1930-х горбатый мост через Абу, который пересекал речку отнюдь не по оси проспекта Молотова, а наискосок: примерно на нынешнем перекрёстке с Пионерским проспектом шедший от железнодорожной станции проспект Молотова с трамвайными путями на 45 градусов поворачивал налево, взбирался на горбатый мост и примыкал к улице Орджоникидзе не под прямым углом, а под тем же углом в 45 градусов напротив нынешнего Дворца строителей. Дело в том, что в 30-е годы ещё никому в голову не приходило “проштробить” проспект напрямую до пересечения с Ворошиловским шоссе через топкие болота и многочисленные старицы Абушки. Более того, даже организационно два берега Абы были разъединены в разные районы: правый входил в Молотовский район, а левый — в Орджоникидзевский. (Да-да, именно так: нынешний одноимённый район получил своё труднопроизносимое имя не сразу, а тогда именовался Абашево-Байдаевским, что, на наш взгляд, куда удачней.)
После войны детальную планировку центра Сталинска поручили архитектору Георгию Градову, который на наше счастье… никогда прежде в нашем городе не бывал. Почему на счастье? Да потому что если бы он тут был, то идея пробивать проспект дальше, по топям-болотам даже не пришла бы, а вот без выезда на место, на бумаге — всё возможно. Впрочем, Градов был из Ленинграда, где за два с половиной века до него Пётр I точно так же среди болот и проток решил: здесь будет город заложён, и точка.

109_15_2016.jpg

Так вот, Градов смелым росчерком продлил перспективу проспекта Молотова до его нынешних пределов, и горбатый мост стал, наряду с болотами и топями, главным препятствием, тем более он был ещё совсем не стар и вполне боеспособен.
Пока решался вопрос о замене этого клёпаного моста железобетонным изначальный градовский проект домов, открывающих проспект со стороны реки Абы, претерпел изменения. В отличие от остальных своих сверстников на проспекте, они оштукатурены, хотя по первоначальному проекту их следовало облицевать такой же бетонной четырёхгранной плиткой, как и ряд домов от Пионерского проспекта до Театральной площади в сторону вокзала. Их усечённые углы щедро украшены тем, что вскоре обозвали архитектурными излишествами и строго запретили: колонны, фризы, фигурные пояски, арматуры и вазоны на гребне крыш. Стилистически они являют собой образчики скорее даже не неоклассицизма, а необарокко. Ничего странного в этом нет: тот послевоенный стиль, который зачастую называют “сталинским ампиром” или “неоклассицизмом”, на поверку был куда более “всеяден”: после войны расцвёл скорее ретроспективизм, сочетавший обращение к самому широкому перечню стилей прошлых эпох. И среди них нашлось место даже для такого, казалось бы, непролетарского стиля, как барокко.
Их окончательный вариант с мотивами барокко заставляет предположить, что помимо столичного Градова руку к ним приложил и наш местный архитектор Геращенко, который весьма успешно освоил такие приёмы.
Ярко-жёлтые дома с красными рустованными первыми этажами изначально должны были открывать собой проспект с моста через Абу, а южный въезд на сам мост должны были украсить огромные фигуры героев фронта и тыла. Но от скульптур таки решили отказаться — дорого, и оставили лишь бетонные вазоны. Позже поднявшиеся выше крыши тополя, конечно, изрядно скрадывали былое величие зданий, а долго не проводившийся ремонт сводил это самое величие на нет вовсе. Однако в последние годы тополя были обрезаны и произведён качественный ремонт: восстановлена штукатурка и дома окрашены в свежие цвета.
В одном из этих домов 2 августа 1957 года открылось кафе “Колос” — первое в городе, ставшее работать до полуночи. Это кафе было своего рода штабом целого треста столовых и ресторанов. Правда, в 1958 году в нашей газете писали, что вот уже в течение четырех месяцев никак не могут открыть первое в Сталинске кафе на 80 мест, расположенное на проспекте Металлургов. А все из-за того, что в новом доме напутали с трубами, и в нем совсем нет воды. Такая вот небольшая нестыковка в фактах. С названиями в те годы не мудрили — кафе так скромно и назвали: “Кафе № 1”. Впрочем, что это по сравнению с заведением с жутковатым (зато по сути) названием “Кафе Поминальное” в современном Гурьевске!

109_14_2016.jpg

При нашем же первом кафе была заведена и по сей день популярная кулинария, где при советской власти можно было перекусить пирожком с ливером или капустой-картошкой за 10 копеек. Между прочим, в Санкт-Петербурге заработавшая годом позже нашей — в 1958-м — “Пышечная” на Большой Конюшенной, 25, давно стала одним из культовых объектов города и для российской публики, и для иностранцев, а вот наша пирожковая отчего-то в культовые объекты не рвётся, хотя со своей 60‑летней славной биографией могла бы…
На углу дома тогда же открылась старейшая из поныне работающих в Кузбассе парикмахерских — “Этюд”. К слову, первая в Кузбассе парикмахерская появилась за сто с лишним лет до этой — на Салаирском руднике в 1850 году: в штате рудника числилось семь цирюльников “для бритья команды”. Первая же общедоступная парикмахерская появилась в начале XX века в Мариинске на первом этаже двухэтажного дома Колесникова, что рядом с нынешним книжным магазином. Открыл цирюльню парикмахер Гордеев. “Предприимчивый и изворотливый Гордеев не гнушался даже тем, что выходил на улицу и уговаривал прохожих посетить его парикмахерскую, обещая сделать человека неузнаваемым”. Такими трудами праведными Гордеев нажил себе палаты каменные — двухэтажные на Никольской. Рядом же несколькими годами позже появилась самая большая в Кузбассе до 1917 года парикмахерская. По соседству с магазином Полуденцева на первом этаже своего деревянного дома господин Вишняк широко поставил дело: с наемными мастерами, обслугой и опрятностью, чем Гордеев похвастаться не мог. “До смешного доходило, когда Гордеев выманивал клиентов у Вишняка, в этом помогал антисемитизм,” - вспоминал старожил А.Е. Максимов. Такая вот замысловатая история у парикмахерского ремесла в наших краях…
Но ближе к цирюльням нашего Сталинска. Самая большая в довоенном Кузбассе парикмахерская открылась 30 декабря 1940 года на проспекте Энтузиастов, напротив ресторана “Москва”, в две смены работали 15 мастеров стрижки. Меж тем на спецкурсах в городе Великого Сталина готовили ещё 30 парикмахеров. Но, как уже сказано, со времён, когда город носил имя товарища Сталина, ныне действует только одна цирюльня — на Металлургов, 36.
На другом углу здания, где последние лет 30 работает фотосалон, изначально размещалась Центральная юрконсультация, которая в 1970-х годах переехала в соседний — 37-й — дом-близнец и располагается там по сей день.
Это крупнейшее в городе объединение адвокатов ведёт свою историю от Сталинской городской юрконсультации во главе с Исаей Иосифовичем Гольдбергом. В 1943 году она была разделена на Старо-Кузнецкую и собственно Центральную. В последней посчастливилось начинать в 1998 году свою адвокатскую деятельность и автору сих строк — под мудрым руководством выдающегося адвоката и прекрасного человека Анны Степановны Мамонтовой. К слову, 2 июня 1972 года “Кузнецкий рабочий” писал о вручении почётных грамот райкома партии и общества “Знание” группе работников городской адвокатуры, среди которых и наша Анна Степановна.
Вообще Центральная юрконсультация исторически была средоточием лучших правозащитников. Мне довелось поработать с Анной Николаевной Караульных и Клавдией Ивановной Васениной, которые отдали делу защиты прав человека по полвека: с 1949 по 1999 и 2000 годы соответственно, свыше 55 лет — с 1957 по 2013 год проработала здесь и Вера Алексеевна Фомичёва.
Среди заведующих юрконсультацией в последние четверть века — двое заслуженных юристов России: Ольга Иосифовна Кшижинская и Павел Анатольевич Егоров.
В дом № 37 изначально вселилось управление главного архитектора и горком комсомола. Помещения последнего, как сказано, передали юрконсультации, а архитекторов в 2003 году сменила гражданская коллегия Центрального райсуда.
Вячеслав Паничкин.
Фото из архива автора.
Вячеслав Паничкин. Общество 29 Сен 2016 года 2148 Комментариев нет

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.