Культура

Издавать на пачках чая

В Гоголевке прошел творческий вечер Владимира Угрюмова, читавшего стихи, рассказывавшего о поэзии. Владимир — поэт. Заметьте: я не написал “настоящий”, “замечательный” и даже “кузбасский”. Поэт может быть только поэтом. Так что сегодня читаем его новые стихи с предисловием питерского поэта Виктора Бондарева.

Валерий Немиров.

“С Владимиром Угрюмовым я познакомился при поступлении в Литинститут и в годы учебы. У него уже тогда была книга собственных стихов и собственное мнение обо всем. Стихи были обращенными в себя. Стихи, как диалог с собой, без расчета на подслушивающих. Ни политики, ни острых тем. Ни гнева. Ни секса. Никакого заигрывания с обществом. Ни крови, ни понтов. Ничего из набора всего того, что в рифмованном варианте любит почитывающий обыватель. Но столько воздуха в стихах Угрюмова. Только успевай переводить дыхание в пути среди его образов. Дыши и думай. А выражение своего мнения в критике у него было как удар боксера. Мгновенно и точно. Минимум слов и максимум образов. В дальнейшем общении с Владимиром я понял, что мне не важно, какие стихи он пишет и о чем они. Он мог бы вообще их не писать. Владимир и без стихов - настоящий поэт. С ним можно помолчать. С ним есть о чем помолчать. А его выражения и фразы, высказывания и размышления ни о чем и в то же время обо всем сразу нужно записывать и издавать. Издавать на пачках чая. Попиваешь крепкий чаек — наслаждаешься крепким выражением. Крепким, потому что прочно и надолго. Он ничего не придумывает, а проживает каждую фразу, каждую строчку, каждую букву и запятую.

Прислушивайтесь к речи Владимира Угрюмова, потому что в ней настоящая поэзия, настоящее искусство. Присматривайтесь к его жизни, потому что она и есть — жизнь творческой боевой единицы в потоке миллионов пленных, захваченных бытом и битом, кредитом и аудитом. Торопитесь познавать. Торопитесь дышать кислородом. И улыбайтесь. Иначе: остановка “Дом культуры”, следующая остановка “Шлакоотвальная”.

Импровизация, за ней ворчание и тишина.

Конец переписки”.

Поэт Виктор Бондарев, Санкт-Петербург.

Владимир Угрюмов

Что сделаешь — осень.

Что сделаешь, что?

Ответ не в вопросе,

в листве золотой.

И женщина плачет,

хохочет, не спит.

К ней вечностью скачет

жених и звенит

подковой. Обычно,

обычно всё:

бутылка “Столичной”

и томик Басё.

Слепые невесты

танцуют метель,

и пьяный забытый,

один в пустоте.

* * *

То ли было, то ли будет,

но закончится не зря.

Звезды… нет, на сером блюде

пончики огнем горят.

Вот на пончик муха села,

ворон вторгнулся в окно.

Шумно в мире то и дело,

часто даже не смешно.

Даже часто это вечно

все, живущее без слов:

свет от солнца, смех беспечный,

крики радостных ослов.

* * *

Улыбнусь, как в небо кану.

Улыбаться — это просто.

И друзья не по карману,

И печали не по росту.

Затихают к ночи звуки,

Крики тоже затихают.

Хорошо с людьми в разлуке

Говорить — с людьми — стихами.

Как в нетронутую бездну,

Как с рисунками на стенах.

Даже если бесполезность

Перспективна в переменах.

Даже если небо грозно,

Ни одна звезда не дышит.

Улыбнусь, пока не поздно,

Прямо в небо или выше.

* * *

В небе метель и метель на земле.

Мертвую водку

мне в стопку налей.

Той, неподвижной

и праздничной той.

Выпью с тобою,

ты выпей со мной.

Ты просто так, да и я просто так.

Снег то подступит,

то схлынет во мрак.

Я присмотрюсь и во мраке найду

Светлую точку — большую звезду.

* * *

И биение сердца,

И битье по щекам.

Все — желанье согреться

И любовь к облакам.

Распекать и судачить,

Порицать, вопрошать,

Спотыкаться о сдачу

С одного беляша.

И не видеть, что выход —

Это тоже исход.

Неожиданно тихо

Начинается год.

Мне размышлять? —

спрошу — зачем? —

и на ходу пойму, что — стоит.

Но в наводнении речей

помалкиваю непристойно.

Отправлюсь вечером домой

и чай отверженный запарю.

Заговорят тогда со мной

чужие судьбы как литавры.

И день воскреснет в мелочах,

слетятся мотыльки из тени

и в тень вернутся, замолчав,

чтоб стать творением нетленным.

* * *

Обещанного не желаю.

Смотрю на радостях в ответ

И, кажется, я точно знаю,

Что никаких вопросов нет.

Смотрю, а радость есть ли,

нет ли,

Но день прозрачен как слеза,

И чопорно, в бубновом ветре

Летит навстречу стрекоза.

Июльский полдень —

час расплаты

За многословие зимы.

И мальчик с сахарною ватой

Поверил в Иерусалим.

Поэт Виктор Бондарев, Культура 11 Ноя 2017 года 894 Комментариев нет

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.