Экономика

Шаг вперёд, прыжок назад

Эти цифры озадачивают. В 2015 году индекс промпроизводства в Кузбассе составил 102,9 процента, выпуск сельхозпродукции — 103,4 процента, валовой региональный продукт увеличился на 1,4 процента. На фоне кризиса в стране показатели области выглядят совсем неплохо. И одновременно Кемеровостат фиксирует феноменальное сокращение числа высокопроизводительных рабочих мест. Таковых в прошлом году насчитывалось 326,6 тысячи против 374,8 тысячи в позапрошлом. Падение почти на 13 процентов! Спрашивается: как же при такой “научно-технической контрреволюции” прирастают индексы и валовой продукт?

Ровно четыре года назад вышли президентские “майские указы”, и, помимо всего прочего, была поставлена задача — создать к 2020 году 25 миллионов высокопроизводительных рабочих мест. Что значит — высокопроизводительных? На тот момент в Росстате действовал вполне определенный, сориентированный на высокий стандарт критерий: таковыми считались рабочие места, где добавленная стоимость превышала средний уровень ВВП на одного работника по шести крупнейшим экономикам мира. Однако довольно скоро за основу был взят другой расчет. Но об этом чуть позже…
По данным Кемеровостата, отношение числа высокопроизводительных рабочих мест к среднегодовой численности занятого населения в Кемеровской области составляло в 2011 году 23,9 процента, в 2012-м — 26,8 процента, в 2013 году — 28 процентов. То есть темп ежегодного прироста был весьма скромен. Как вдруг в деловой прессе, подводившей итоги 2014 года раньше статистиков, но вроде как на основе их данных, прозвучала совершенно неожиданная цифра — 41,5 процента!
Опровержения от Кемеровостата не последовало, однако опубликованная позднее официальная статистика этого “скачка” не подтвердила. Он случился в следующем, 2015 году. Только это был “скачок назад” - минус составил почти 50 тысяч высокопроизводительных рабочих мест. Региональная экономика вернулась по означенному показателю к уровню нулевых. 
В Сибири быстрее Кемеровской области пятится только Бурятия. Впрочем, судя по российским статданным, техника движения “шаг вперед, прыжок назад” усвоена всеми без исключения федеральными округами и причем во всех видах экономической деятельности. Как такое возможно? 
Ну да, кризис, падение цен на сырье, санкции, то, сё. Только как объяснить, что стало намного меньше именно высокопроизводительных рабочих мест, которые, по идее, наоборот должны придавать устойчивости экономике и рынку труда? Мне неизвестно, как отвечали на этот вопрос участники недавнего совещания у президента, докладывавшие Владимиру Путину о ходе выполнения “майских указов” и ставился ли такой вопрос вообще…
Журналисты, пишущие на производственные темы, остаются все же гуманитариями. В репортажах, повествующих о высокотехнологичных процессах, обычно используются фразы типа “на пульте управления мигает множество разноцветных лампочек”. И все-таки рискну предложить свою версию технического регресса, постигшего российскую экономику в прошлом году.
Думается, “лампочки не перегорали”. Как раз продвинутые технологии, формирующие новый облик производства, никто в минувшем году не сворачивал. Персонал продолжает работать в штатном режиме. Просто у статистиков поменялась методика расчета.
Чтобы наверняка обеспечить достижение целевого показателя, не в реальности, так хотя бы на бумаге, пару лет назад Росстат изменил критерий высокопроизводительного места — его стали определять по величине среднемесячной зарплаты работника или по средней выручке (в случае с индивидуальным предпринимателем). Если выплата достигает или превосходит пороговое значение (устанавливается в каждом регионе, исходя из типа предприятия, и меняется год от года), то такое рабочее место следует считать высокопроизводительным. (Подробности на сайте Кемеровостата.)
Почему была принята именно такая методика? Возможно, она несколько проще той, что действовала изначально. Но, по-моему, её разработчики перехитрили сами себя, понадеявшись не столько на рост производительности труда, сколько на инфляцию, за которой следует рост зарплаты, во всяком случае, номинальной. А значит, будет о чем рапортовать президенту по поводу исполнения “программы создания высокопроизводительных рабочих мест”.
Инфляция в минувшем году рванула, однако, так, что даже простая индексация зарплаты отошла в область несбыточных мечтаний для большинства наемных работников. Кризис сбил все “пороговые значения” и вместе с “ковриком” вытряхнул мнимые достижения. Впрочем, не только мнимые…
Поскольку статистические оценки числа высокопроизводительных рабочих мест в России интересны не столько для чтения, сколько для бумагорезки, попробуем составить представление хотя бы просто о количестве производств и предприятий, вошедших в прошлом году в строй действующих. При этом будем считать априори, что эти новые рабочие места в наибольшей степени соответствуют стандартам высокопроизводительного труда.
Как ни странно, никакие государственные и ведомственные интернет-ресурсы не содержат сколько-нибудь полного перечня таких промышленных объектов. Поэтому остается довериться информации с нескольких общественных сетевых проектов. Она заключает в себе сведения примерно о трехстах производствах, пущенных в эксплуатацию в прошлом году. Это и заводы, построенные с нуля, и новые подразделения действующих предприятий. 
В Кузбассе за 2015 год было построено пять относительно крупных промобъектов. В январе — обогатительная фабрика “Калтанская-Энергетическая” на Калтанском угольном разрезе (4 миллиарда рублей инвестиций). В Кемерове в феврале был открыт цех по производству котельного оборудования ООО “Кузбасская энергосетевая компания” по выпуску котлов мощностью от 0,1 до 4 МВт. В марте на промышленной площадке шахты “Карагайлинская” начала работать первая очередь новой обогатительной фабрики (инвестиции — 1,5 миллиарда). В июле в Юрге введена в строй новая линия по производству пенополистирола ООО “Завод ТехноНИКОЛЬ-Сибирь” (инвестиции — около полумиллиарда). У нас в Новокузнеце тогда же открылся завод молочных продуктов компании “Родная земля” (инвестиции — 78 миллионов рублей).
Прямо скажем, негусто. Что в Кузбассе, что в целом в России. В комментариях пользователей к перечню отмечалось: структура самых крупных вводимых объектов указывает на то, что российская экономика по-прежнему сориентирована на сырьевой сектор и “отверточную сборку”.
Александр Кириллов. Экономика 24 Май 2016 года 2962 Комментариев нет

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.