Прежде, чем запрашивать мнение общественности…

Нам не безразлично экологическое состояние Кемеровской области, здесь мы родились, учились, работали, здесь живут наши родственники. Так сложилось, что в своё время мы уехали из Кузбасса, продолжая заниматься проблемами ферросплавного производства. В силу своих профессиональных знаний и практического опыта мы не можем не обратить внимание на то, что в выступлениях ряда экологов по поводу Усинского проекта акцент делается в основном на негативных последствиях промышленного освоения месторождения марганца, причём подчас приводятся утверждения, зачастую надуманные, носящие характер страшилок. При этом авторы как бы забывают, что проект должен проходить в установленном порядке государственную экспертизу по безопасности, в том числе экологическую, что есть утверждённые нормы предельно допустимых концентраций выбросов вредных веществ (ПДК) и санкции за их превышение, вплоть до остановки производства, что современный уровень развития техники и технологий позволяет обеспечить соблюдение самых жёстких требований по ПДК.
Обращает на себя внимание, что в большинстве публикаций общественность недостаточно информируется о значении марганцевых продуктов. В частности, в публиковавшемся в “КР” открытом письме экологов на этот счёт есть единственная фраза: “Понимаем необходимость металлургии в продукции марганцевого завода”. То есть для рядового читателя понимание проблемы освоения Усинского месторождения сводится лишь к удовлетворению интересов металлургических компаний и ряда предприятий других отраслей, вынужденных приобретать содержащую марганец продукцию за рубежом. Казалось бы, ничего страшного в этом нет, мало ли какую продукцию Россия закупает по импорту. Однако с марганцем дело обстоит сложнее.
Марганец относится к стратегическим материалам потому, что без него не получить практически ни одной марки стали, даже рядового качества. Что касается стали ответственного назначения, то её выплавка невозможна без электролитического марганца, который отечественная металлургия полностью импортирует из Китая (его производство в КНР оценивается в 1,5 миллиона тонн в год).
Не надо забывать, что импортные поставки стратегических товаров, определяющие само функционирование национальной экономики, могут быть заблокированы как по чисто экономическим соображениям, так и по политическим мотивам. Не стоит сбрасывать со счетов и такой “невероятный случай”, как война, когда страна может испытывать проблемы не только с импортом, но и с доступом к собственным ресурсам. Достаточно вспомнить критическую ситуацию времен Отечественной войны: в зоне оккупации оказались Никопольский бассейн и Запорожье, а Чиатурское месторождение и Зестафонский ферросплавный завод в конце 1942 года были фактически отрезаны линией фронта. Для предотвращения катастрофических последствий были приняты чрезвычайные меры по организации добычи марганцевой руды на небольших, ранее неразрабатываемых месторождениях, в первую очередь на Полуночном месторождении на Урале, откуда по таёжному бездорожью были организованы поставки руды на уральские заводы…
А теперь обсудим возражения против строительства Усинского ГОКа. Высказывается предположение, что добыча руды открытым способом с применением буро-взрывных работ может спровоцировать землетрясения. Но в Кузбассе таким способом многие годы осуществляются масштабные работы по добыче угля, и на сегодня не доказано, что они существенно влияют на сейсмическую ситуацию в регионе. Следует учесть, что масштаб работ на Усинском ГОКе будет несопоставимо мал в сравнении с угледобычей, а проведение взрывных работ можно разнести по времени.
Неверно также утверждение оппонентов проекта, что образующаяся при измельчении руды тонкая пыль “не улавливается никакими сухими фильтрами и для её осаждения придётся применять установки с мокрым орошением”, что потребует расхода воды около 200 кубов в час и что, в итоге, из-за попадания в реку промстоков “сделает непригодным для водопользования воду не только Усы, но и Томи до самого её устья”. Однако не будем далеко ходить за примерами - на Кузнецком заводе ферросплавов достигнуть требуемого уровня очистки от тонкодисперсной пыли, отходящей от открытых ферросплавных печей, удалось лишь с применением сухих тканевых рукавных фильтров, обеспечивающих степень очистки в среднем на 99,6 процента. К тому же уловленная пыль является товарной продукцией. А если говорить о процессе измельчения марганцевой руды, то уловленная пыль будет использована для производства электролитического марганца.
Авторам, предсказывающим погибельную участь Усы и Томи, напомним, что имеется полувековой опыт работы куда более мощных ГОКов Никопольского марганцеворудного бассейна и крупнейших ферросплавных заводов, расположенных в непосредственной близости от Днепра и Каховского водохранилища, показывающий, что подобные предсказания не корректны. “Марганцевого отравления” водоемов в этом густонаселенном регионе Украины не произошло.
Это объясняется прежде всего тем, что наиболее распространенные марганцеворудные минералы не растворимы в воде. Последнее подтверждается и исследованиями проб различных разновидностей усинской руды, выполненными в институте ГЕОХИМ им. Вернадского РАН. Кроме того, проектом предусматривается система современных природоохранных мероприятий.
Утверждается, что для карбонатных руд, “составляющих более 90 процентов всех запасов, необходим высокотемпературный обжиг, при котором неизбежно загрязнение воздуха”. Поясняем, обжиг руд проектом Усинского ГОКа не предусмотрен, а для производства электролитического марганца высокотемпературный обжиг карбонатных руд не требуется.
В упомянутом обращении экологов предлагается в качестве альтернативы освоению Усинского месторождения марганцевых руд другие — Порожинское в Красноярском крае или Атасуйское в Казахстане. Очевидно, что Порожинское месторождение с учётом реальных возможных сроков его освоения может быть отнесено только ко второй очереди создания отечественной марганцеворудной промышленности. В то время как освоение Усинского месторождения, в которое уже вложены значительные средства и руда которого прошла промышленную проверку, должно быть первоочередным.
Этот вывод подтверждается и выполненным ещё в 1993 году рядом институтов технико-экономическим докладом “Анализ состояния и возможности освоения марганцево-рудной сырьевой базы России”, а также решениями научно-технических конференций по проблеме российского марганца (1999 и 2001 годы) и утверждённым Правительством РФ “Комплексом мер по развитию металлургической промышленности Российской Федерации на период до 2010 года”, а позднее и “Стратегией развития черной металлургии России на 2014 — 2020 годы и на перспективу до 2030 года”.
Предложение инвестировать средства в развитие марганцеворудной базы на территории Казахстана на Атасуйском месторождении также не может быть альтернативой строительству Усинского ГОКа. Приведём пример из недавнего прошлого, касающийся другого стратегического материала — хрома. В СССР добыча хромовой руды была сосредоточена на Донском месторождении в Казахстане. В начале 90-х годов Донской ГОК, вошедший в “ТНК Казхром”, по своим корпоративным соображениям отказал в поставке хромовой руды в Россию. И никакие переговоры, в том числе на уровне правительств и президентов, не смогли смягчить ситуацию. Она изменилась только после того, как был налажен импорт хромовой руды из Турции и, кроме того, начались разработки отечественных месторождений.
Вот почему важно создавать горнообогатительные мощности по марганцу не за границей, хотя бы и в дружественном нам Казахстане, а на территории России. И то, что к “марганцевому проекту” привлекаются заёмные финансовые средства и специалисты с китайской стороны в соответствии с соглашением, подписанным первыми руководителями России и Китая 8 мая 2015 года, позволяет ускорить решение проблемы ресурсной безопасности нашей страны по важнейшему стратегическому материалу.
Экологи настаивают на общественной экологической экспертизе Усинского проекта или даже проведении референдума по этому вопросу. Но нам думается, что прежде, чем запрашивать мнение общественности, ей надо предоставить объективную информацию о предмете обсуждения, на что и направлена наша статья.
Относясь с уважением к мнению защитников природы, мы считаем, что задача экологов заключается не в мобилизации населения на запрещение освоения жизненно важного для безопасности страны ресурса, а в осуществлении мониторинга и контроля со стороны общественности за реализацией (в ходе строительства и последующей эксплуатации) проектных решений, прошедших государственную экспертизу по экологической безопасности.