Дитя “легкомысленной” эпохи

Как уже сообщила газета, следующей жертвой сноса в нашем городе должно стать кафе “Юность” на проспекте Металлургов. На его месте кто-то важный и уважаемый очень хочет видеть циклопический гроб в стиле позднего Брежнева с очередными магазинами, развлекухами и подземными парковками. Но беда не только в том, что от скукоживающегося год от года парка Гагарина будет отрезан ещё один зелёный кус, само по себе кафе “Юность” — знаковое, одна из ключевых достопримечательностей нашего города.

“Юность” — дитя своего времени — эпохи шестидесятых. Самое любимое в те годы место встреч молодёжи, это заведение отразило и архитектуру, и дух того славного времени, когда страна дышала весной и всё хорошее казалось таким близким.

И господствовавший на Западе уже десять лет стиль стекла и бетона — порождение фантазии нью-йоркского голландца Миса ван дер Роэ — пришёлся как нельзя кстати. Сплошное остекление и неоновая реклама, кислотные юбки и “стильный оранжевый галстук”, рок-н-ролл и твист, 21-я “Волга” и тонкие хромированные сиденья с “дэвэпэшными” столиками на трёх ножках — всё это пришло тогда, и всё одновременно.

Из сооружений этого стиля в Новокузнецке особенно заметны Южкузбассуголь, автовокзал и, разумеется, кафе “Юность”. Причём именно кафе было первой ласточкой и осталось последним неперелицованным свидетельством того стиля (ЮКУ и вокзал несколько лет назад радикально изменились, “переодевшись” в тяжеловесные оболочки).

Первые наброски молодёжного кафе появились у архитекторов Виктора Ивановича Комара и Вадима Григорьевича Шкрядо сразу же после полёта Гагарина. Всеобщее ликование, гордость за страну и наплыв оптимизма требовали реализации в чём-то по-настоящему новом, революционном, непохожем на всё то, что уже было. С местом всё было понятно — весной 61-го народ, не дожидаясь решений горкома, дружно и стихийно взялся за топор. И ещё за лопату и грабли. И на только что отвоёванном у болота пустыре заложил парк Гагарина. И архитекторы постарались решить задачу создания чего-то принципиально нового столь же смело — они задумали небывалое — однообъёмное здание со сплошным остеклением на два этажа сразу. Причём второй этаж решили сделать необычным — как бы висящим внутри здания в виде изгибающейся антресоли с лёгкой хромированной лесенкой-вбегалкой и полупрозрачной хромированной же решёткой антресоли. Залитый голубоватым неоновым светом зал на 165 мест должен был светиться на улицу, а прохожие — видеть всё, что делается внутри, — всякие шторы и загородки исключались категорически.

30 сентября 1962 года строительство кафе “Юность” с залом в 300 кв. метров, в том числе 120 кв. метров — на антресолях, началось. Острый дефицит витринного стекла толщиной 7 миллиметров привёл, правда, к нарушению авторского замысла — остеклить пришлось лишь главный фасад — остальные три были наглухо обложены кирпичом и заштукатурены. Но по части интерьера зодчие не пошли на компромисс — всё было выполнено по проекту: и сцена, и лесенка, и антресоли, а кемеровский художник Рудольф Галков расписал зал на 165 мест. Итого сметная стоимость кафе составила 220 тысяч рублей — немалые по тем временам деньги. Тоненькие столики и стулья, демократичный фаянс вместо дорогого хрусталя и даже стаканы — круглые и тонкие вместо “традиционных” гранёных и толстых — всё это было призвано показать: начинается совсем другая жизнь, свободная от прежней “тяжеловесной” эпохи.

10 января 1965 года кафе было сдано и сразу стало самым модным местом молодёжных гуляний. Огромная, словно “чиркнутая” от руки надпись “Юность” неоновым светом напоминала об этом. Здешний оркестр играл, разумеется, не заскорузлые “Валенки” и не тоскливо-пошляцкие кабацкие песни, а только твист и рок-н-ролл. Парковая сторона кафе представляла собой открытую веранду с зонтиками, перед которой был обустроен искусственный водоём. “Сеня, дичь!” - звучало бы здесь весьма кстати. Да, кстати, облик “Юности” очень походил на образ кафе из “Бриллиантовой руки”, куда Лёлик привёл Семёна Семёныча, что немудрено — стилистику 60-х не спутать ни с чем.

Немудрено, что полулегальные стиляги сразу признали “Юность” за свою. Именно с неё и начинался недлинный совсем городской “Брод” - километровый отрезок проспекта Металлургов до перекрёстка со Школьной.

Насколько серьёзным был такой сдвиг, видно по такому факту. За несколько лет до открытия “Юности” стиляги были под полным запретом. 1 апреля 1959 года на стол первому секретарю Кемеровского обкома КПСС товарищу С.М. Пилипцу легла папочка с грифом “Совершенно секретно” — спецсообщение начальника УВД генерала Григорьева об организации стиляг “Осьминог” (Общество свободно мыслящих, идущих наперекор органам государства): “…ведут праздный образ жизни и занимаются развратом”, выпускают журнал “Грыжа” и получают от стиляг Харькова журнал “Чувак” (Человек, усвоивший великую американскую культуру). 40 стиляг были вызваны в органы. Видимо, дали расписки, что больше не будут.

В нелепой же кирпичной пристройке к “Юности” появилось кафе-мороженое, куда водили девчонок студенты с иняза. В принципе, такое же мороженое можно было съесть и в самой “Юности”, но уже с двойной наценкой.

Но свежая эпоха 60-х тем временем перешла в “застройно-застольные” 70-е, и с годами звезда “Юности”, кажется, стала меркнуть. В 90-е годы внешний вид заведения был изрядно испорчен неуместными глухими деревянными дверьми с грубой резьбой и деревянными же оконными рамами-заплатками. Об интерьере и говорить нечего — замысел 60-х был полностью уничтожен: место лёгких стульев и столиков заняли дубовые гробообразные столы и кресла — нет, скорее, даже троны (их позже всё же заменили на алюминиевые), сплошные окна лишились лёгких занавесок - их надёжно задрапировали тяжеленными бархатными шторами-одеялами. А самые замечательные элементы кафе — лесенка-вбегалка и антресоль были надёжно (или безнадёжно?) обшиты толстющей деревянной вагонкой. Удачная задумка зодчих — любой посетитель, хоть внизу, хоть вверху, всегда видит любого — оказалась утрачена — теперь не только нижние не видят верхних, но даже верхние не видят нижних — брёвен на антресоль набили столько, что увидеть зал (да и то не весь) можно лишь встав у парапета на цыпочки. Короче, всё сделали с точностью до наоборот — так сказать, из гоночной машины посредством навешивания тонн брони попытались соорудить танк. В итоге изящное кафе с пустым бассейном стоит полузаброшенное уже несколько лет. Последствия соответствующие. Так и хочется воскликнуть: “Автора!” И посоветовать как можно скорее избавиться от печального “дубового” наследия начала 90-х и вернуться к первозданному виду — полвека назад сделали куда лучше.

Фото из архива автора