“В армии я не служу, но армии служy!”
В нем сразу видна военная выправка. “Здравия желаю!” и “Так точно!” подтверждают то, что перед нами офицер. Боевой, настоящий полковник, много лет отдавший армии, прошедший через огонь Афганистана и радиацию Чернобыльской катастрофы. Юрию Павловичу Алябьеву, председателю городского комитета ветеранов войны и военной службы, исполняется 60 лет.
Он наш, новокузнецкий. Как рассказывает, родился за забором машиностроительного завода, в засыпном щитовом бараке. Семья, мама и дедушка с бабушкой, жила в крохотной комнатушке, квадратов на десять, где всем хватало места. Про тесноту никто не говорил, так жило тогда большинство. Мама, Раиса Павловна, студентка горного факультета СМИ, ухитрялась еще раскладывать ватман и чертить замысловатые чертежи. На один такой, уже готовый, маленький Юра опрокинул бутылек с тушью. Столько времени прошло, а Юрий Павлович помнит, как подвел маму.
Как и все мальчишки, в детстве он играл “в войну”, но по-настоящему влюбился в армию, когда отчима, горного инженера и офицера запаса, в 1961 году призвали в армию и Юру увезли в Туркмению в военный городок недалеко от Теджена. “Среди песков, — вспоминает он, — стояли два танковых полка. Стройная могучая сила, и армия была из красивых молодых и сильных мужчин”.
Когда через три года семья Алябьевых вернулась в Новокузнецк, Юра, заканчивая 97-ю школу, встал перед выбором: куда пойти учиться? Его манил журфак МГУ и военное училище. “Хорошо, — терзался он, — стану журналистом… А кто Родину будет защищать?” И выбрал Новосибирское военно-политическое училище, после окончания которого попросился служить на Дальнем Востоке. Там было немало трудностей: суровый быт, жили в палатках под Хабаровском, тяжелая грязная работа на строительстве бетонных стрелково-пулеметных сооружений на линии обороны. “Не роптал, — говорит Юрий Павлович, — а, наоборот, служил ретиво, благодаря чему получил возможность учиться в Москве в Военно-политической академии имени Ленина”.
Получив второе высшее образование, он хотел вернуться на Дальний Восток, но его отправили служить в Украину в Прикарпатский военный округ заместителем командира по политической части. Тогда болевой точкой был Афганистан, два года Алябьев писал рапорты, чтобы его отправили туда. Возмущался: “Пацанов 18-летних туда посылаете, а я, кадровый военный, должен отсиживаться? И вообще, что это за военная служба, если свиста пуль над головой не слышишь? Неправильно!” Он был служакой и романтиком одновременно. С каким упоением Юрий Павлович рассказывает о годах службы в армии: “Представляете, как это здорово, когда берешь неумелых растерянных пацанов с гражданки и груду железа, то есть оружия, и начинаешь выстраивать грамотное боеспособное подразделение”.
В Афганистан он попал в самый разгар войны, в 1983 году. Огромный полк, где он был заместителем командира, позиции от Челинкара до Саланга, рядом печально известное Паншерское ущелье, постоянные боевые действия. “Интернациональных чувств, — честно говорит Алябьев, — я не испытывал. И про какой долг мы могли объяснить, когда приходили в кишлаки? Да, привозили продукты, оказывали медицинскую помощь, бесплатно раздавали удобрения, показывали кино, говорили о советско-афганской дружбе… Но на главный вопрос, который нам задавали местные: “Зачем вы пришли сюда, именно в мой кишлак, куда вас никто не звал?” — мы ответить не могли. Афганистан — это страшно, хотя ничего общего с нашумевшим фильмом “9-я рота” он, конечно, не имеет. Все было не так, это скажет любой афганец. Моя главная задача была — сохранить, уберечь бойцов”. За два года службы здесь — ранение, контузия, две тяжелые болезни. Для европейского человека условия Афганистана просто неприемлемы: от жары раны не заживали и гнили, каждый второй болел гепатитом, малярией, тифом. Подполковник Алябьев покидал Афган с наградой — орденом Красной Звезды. За что? За пацанов.
Последние годы службы провел в Украине, в городе Овруч, где была развернута 23-я танковая дивизия. “Там базировались три могучих танковых полка и артиллерийский полк, — вспоминает Юрий Павлович. — Ночью едешь, слева стреляет пехота, справа танкисты бухают, вертолеты летят, артиллеристы стреляют полной наводкой, всполохи трассирующих пуль. Красота — обалдеть!” А потом случился Чернобыль, как и в Афганистан, туда он поехал добровольно. “Да и кто, если не мы, — говорит Юрий Павлович, — стоящие почти рядом с атомной станцией? Тем более мы курировали 39-й полк химзащиты и были ближе всех”.
В 1991 году Прикарпатский полк переходит под юрисдикцию Украины, уже нового суверенного государства, наши войска там оказались не нужны, началось повальное сокращение. “Пришлось выбирать: военкомат или увольнение в запас. После строевых частей работа в военкомате меня, конечно, не устраивала. И я сбежал на гражданку. В армии я не служу уже давно, а армии служу как могу”.
Вернувшись в Новокузнецк, он возглавлял городскую общественную организацию “Кузнецкий союз офицеров запаса”. Как человек, знающий историю своей страны, он начал преподавать историю и обществоведение в учебных заведениях города, большое внимание уделяет патриотическому воспитанию. Он прекрасный оратор, его выступления аргументированы и эмоциональны и всегда вызывают живой интерес.
Чувствует ли он свои годы? “Конечно, — говорит, — плаваю медленнее и в беге, наверное, уже не такой хороший результат, но автомат разберу и соберу быстрее любого. Спорим?!”
