“Политика ясна – ничего не делать”

Деньги, как известно, — товар, а товар — деньги. Если рубль все-таки деньги, то следует заметить: этот товар торгуется сейчас на биржах и в обменниках по акции неслыханной щедрости.
Того и гляди национальная валюта достигнет “очередного психологически важного рубежа” (как любят говорить финансовые аналитики): за один цент — американский ли, европейский — можно будет купить цельный рубль. Наш целковый стальной чеканки и с государственным гербом на аверсе — за одну ихнюю “копейку”!
Стоит ли распространяться на тему, за что ему такое поругание? Все и так наслышаны о роковой связи котировок национальной валюты и цен на нефть, диктуемых кознями то ли мировой закулисы, то ли просто спекулянтов. С рубля стерлась защитная “нефтяная пленка”, и теперь его “текущий курс близок к фундаментально обоснованному”, как выразилась на днях Эльвира Набиуллина. То есть она считает, что рубль примерно столько и должен стоить.
Председатель ЦБ дала понять, что не видит причин вмешиваться в эволюции рубля на маршруте плавающего курса. По её мнению, речь идет об объективном и закономерном для нашей моноэкономики процессе. Это Монетный двор маскирует кривобокость рубля блеском никелевого гальванопокрытия, а Центробанк ничего гальванизировать не намерен.
Между прочим, Эльвира Набиуллина в 2007 — 2012 годах возглавляла Минэкономразвития и, значит, имеет самое прямое отношение к реанимации того порядка вещей в экономике, что обнаружил свою ущербность еще в момент тогдашнего кризиса. Нынешняя практика ЦБ не слишком отличается от “реанимационных мер”, усвоенных этим министерством. “Мне кажется, курс 80 рублей за доллар сегодня достаточно много говорит о нашей экономической политике. Она ясна — не делать ничего”, — так отозвался на днях в Давосе о стиле руководства хозяйством России Олег Дерипаска.
Если уж крупный экспортно ориентированный бизнес, выигрывающий от девальвации рубля, дает такую оценку управлению российской экономикой, то в каких выражениях должны живописать “курс на стабильность” рядовые граждане? Доверие к финансовой политике государства падает пропорционально фактической уценке зарплат, пенсий, пособий, банковских депозитов…
Еще неделю назад эксперты предсказывали: Центробанк, чтобы затормозить падение рубля, прибегнет к валютным интервенциям при курсе доллара 1 к 80. Теперь называют соотношение 1 к 90. Предположим, ЦБ считает, исходя из каких-то своих хитроумных расчетов, что “еще не время”. Но ведь он, по свидетельству аналитиков, даже не обращается к компаниям, имеющим экспортную выручку, с дежурной просьбой “почистить балансы от излишней валюты”. Поэтому нефтегазовые корпорации с чистой совестью придерживают доллары, руководствуясь простой логикой: зачем продавать валюту сегодня, если через пару дней доллар еще больше подорожает?
На этом фоне примечательно высказывание Владимира Путина в среду на заседании предпринимательского форума “Малый бизнес — национальная идея”. Комментируя предложение стимулировать российскую экономику методом “количественного смягчения”, как это делается на Западе, президент выразился в том духе, что увеличение денежной массы с целью кредитовать бизнес по приемлемым ставкам может быть крайне опасно для нашей экономики. Надо полагать, он имел в виду инфляционные риски. Однако Владимир Владимирович почему-то не увидел той же опасности в обвале рубля и даже отметил, что девальвация дает малому бизнесу некие новые возможности. Словом, как всегда,”это очень хорошо, что пока нам плохо”.
Какие новые возможности подразумевает эта формула, президент не уточнил. Могу только предположить, на что он намекнул: кто-то думает про себя, что кует свой маленький бизнес, а на самом деле он, преодолевая трудности, выковывает свой стальной характер, готовый на борьбу, на бой, на подвиг.
Правильно поется в песенке из кинофильма “Айболит-66”: “И когда бы Бармалей козни нам не строил, мы не знали бы, что мы, видимо, герои”.