“Похищение с согласия”
Если бы Америку открыли пораньше, эллинам, готам, гуннам, генуэзцам, ордынцам, османам вряд ли удалось бы избежать в свои исторические времена санкций “за оккупацию Крыма”. Отдуваться приходится одной России.
Вторую годовщину вхождения Крыма в состав Российской Федерации Госдеп отметил заявлением, что американские санкции будут сняты только после того, как полуостров вернется в Украину. Интересно, а как в Госдепе представляют себе этот невероятный процесс “возвращения в лоно”?
Наверное, мы должны заключить крымчан в прощальные объятия и всхлипнуть: “Эх, счастье было так возможно, да Госдеп ни в какую! Так что, извиняйте, граждане, вы нам теперь не сограждане. Вертайтесь назад - даст бог, Киев простит…”
А что? Эта трогательная сцена вполне в духе представлений Запада о русском политесе. Сказал же глава британского МИДа Филип Хаммонд, что хвалить Россию за вывод войск из Сирии — все равно что “хвалить мужа, который перестал бить свою жену”. И уж тем более нельзя доверять результатам референдума о самоопределении там, где царит домострой! Если этих русских вечными санкциями не стращать, они не то что Крым — Европу похитят…
Копаясь в Интернете, я нашел насколько дивную, настолько и давнюю историю судебного разбирательства по поводу одного похищения, имевшего место не где-нибудь, а в Украине, вернее, в Малороссии, как её тогда называли. Дело рассматривалось в Киевской судебной палате аж в 1880 году, и все же мне представляется, что оно проливает неожиданный свет на теперешние реалии.
Предыстория судебного заседания в Киеве такова. Черниговский окружной суд приговорил к нескольким месяцам тюремного заключения мещанина Куличенко и дворянку Глухареву за побег от её мужа, который подал жалобу к властям по такому щекотливому случаю. Судьи в Чернигове определили сие злодеяние весьма своеобразно — как “похищение замужней женщины с согласия похищенной”. Покинутый супруг требовал также, чтобы беглецов осудили за грех прелюбодеяния, но по этому обвинению они были оправданы, поскольку на суде всплыли бумаги, свидетельствовавшие о том, что сам мещанин Глухарев чувствовал себя свободным от супружеских уз еще до того, как у него умыкнули жену.
В Киевской палате, рассматривавшей кассационную жалобу на приговор окружного суда, несчастных влюбленных защищал адвокат Александр Гольденвейзер - в будущем знаменитый правовед, который много позже посчитал нужным поместить старый газетный отчет об этом занятном деле в собрании своих лекций и речей. Он поставил перед судом пару простых вопросов, напомнив, что похищение - это или преступление против личности, совершенное с насилием, или преступление имущественное. Если речь идет о первом, то почему сама потерпевшая не желает подавать жалобу по сему поводу? Если же о втором, то почему покинутый супруг, рассматривая жену как объект похищения, то есть как свое имущество, настаивает на том, чтобы “украденную вещь” покарали?..
Словом, адвокат доказывал, что состав преступления отсутствует — Куличенко похитил только сердце Глухаревой, а “это явление никакими статьями уложения не предусмотренное”. “И кажется мне, — заключил Гольдвейзер, — что с совершенно спокойной совестью можно здесь сказать: если они в чем согрешили, то пусть их за это судит Бог”. Палата после десятиминутного совещания признала мещанина Куличенко и дворянку Глухареву полностью оправданными.
Такая вот история. Кто бы мог подумать, что спустя почти полтора столетия логика черниговских тяпкиных-ляпкиных по вопросу о “похищении с согласия похищенной” распространится далеко на Запад - кстати, как и акции активисток украинского движения “Femen”. К последним, впрочем, отношение там более или менее терпимое.
