“Ой, какая жалость! Ой, какие мелкие кусочки!”

Четверть века минуло с поры, когда с карты мира упал СССР, разбившись на пятнадцать разного размера осколков. Формально перевыпускать политические карты мира — уже без кумачовой 1/6 части суши стали лишь через полгода, но именно в эти августовские дни 1991 года стало окончательно понятно: Союз — не жилец. 

Болел он долго. Пониженная температура “холодной войны”, жар горячих точек национальных республик, конъюнктура мирового и внутреннего рынков, апатия “родственников” по соцлагерю доконали суммой факторов стареющий организм “империи”. Но апогеем осуществления китайского проклятия про “эпоху перемен” стали три дня августовского путча. Помянем.

Сначала тогда, 19-го, было страшно. Всё-таки в ГКЧП вошли все силовики, в Москву выдвинулась Кантемировская дивизия. Но уже пресс-конференция 20 августа с невнятным бубнением и трясущимися руками вице-президента Янаева и очевидный саботаж на местах (хотя руководители регионов ещё держали мхатовскую паузу, не осуждая переворота), выход людей на защиту Белого дома показали: из ничего не выйдет ничего. 21-го путч “сдулся”. Декларируемая цель — защита государства СССР от подписания между составляющими его республиками нового союзного договора — достигнута не была. Впрочем, именно это (неподписание) в конечном счёте и произошло. Уже запущенный механизм распада был ускорен.

В статье “Википедии” об этих событиях есть сухая строчка “потери”. Со стороны “путчистов” — одна БМП, со стороны “защитников” — три человека. Знавала история гораздо более кровавые перевороты. Как состоявшиеся, так и провальные. Ещё один показательный момент: о поддержке ГКЧП из-за рубежа успели заявить лишь лидеры Ирака, Ливии, Сербии и Палестинской автономии.

Совсем недавно ВЦИОМ и несколько других социологических служб провели опрос в одиннадцати ныне суверенных государствах. У людей спросили, когда, по их мнению, жилось лучше — до распада СССР или после. Вот данные по нескольким странам. Армения: 64 % “до”, 30 % “после”; Россия: 55 — 35; Беларусь: 49 - 33; Украина: 48 — 29 (здесь, к слову, самый большой процент неопределившихся - 23 %); Таджикистан: 28 — 68; Узбекистан: 4 — 91. Показательно и то, насколько разнятся мнения поколений. Лишь в Молдове более половины опрошенных младше 35 лет (69 %) считают жизнь в СССР краше нынешней. В остальных странах молодёжь не настолько подвержена ностальгии “по совку”. Причём самый большой “разбег” между старшими и младшими в Азербайджане (69 и 14 соответственно).

Вам решать, случилась ли такая разница во взглядах из-за незнания молодыми людьми реалий той жизни или взор их просто устремлён в будущее, а не в прошлое. И насколько приведённые выше данные социологов соответствуют мнению народов. Некоторые вообще считают, что ностальгия — это попытка сравнить лучшее из прошлого с худшим из настоящего.

Но вернёмся из милой сердцу многих коммуналки Советского Союза в отдельную жилплощадь России. Точнее, пройдём на её кухню. Осенью 2014 года весьма авторитетный Институт социологии РАН заявил, что уровень реальных доходов россиян на 15 процентов превысил уровень 1989 года. А ведь последние два года (более поздних исследований, на которые можно было бы сослаться, я не нашёл) мы на месте не стояли. Мы падали в доходах с начала кризиса примерно на 7 процентов в год. Получается, в смысле уровня жизни (с поправкой на технический прогресс) мы уже вернулись туда, в Советский Союз? Только с большим расслоением общества на богатых и бедных? Только без (пусть утопической) цели, вроде построения самого справедливого общества в истории человечества. И цена на нефть низкая, и отдельные национальные республики в составе России “нагреваются”, и Запад опять нас не любит?

“В одну реку нельзя войти дважды?” - сказал древний грек. Честно говоря, и очень не хочется туда входить. За здравие!

Вадим Тартышин.