“Броневик с неучтёнкой”

Мы почти ничего не знаем о ночной жизни банкоматов, уличных таксофонов, платежных терминалов и машин вообще. А между тем очень даже может быть, что она исполнена коварных интриг и смертельных страстей.
На прошлой неделе в Кемерове ночью взорвался банкомат одного из региональных банков. Да так, что вышибло двери павильона, в котором он находился. Странно, но наличность не похитили. Еще более странно, что никаких элементов адской машинки взрывотехники на месте происшествия не обнаружили. Зато они приметили, что стенки аппарата выгнуты изнутри. Все выглядело так, будто произошел самоподрыв.
Как знать, может быть, банкомат подвигла к самоубийству “Тойота”, что обычно парковалась на соседнем газоне, а в тот день ночевала в чужом дворе. Он изревновался и совершил акт суицида. А что тут неправдоподобного? Какие могут быть сомнения насчет банкоматов, когда самоубийственным поступкам подвержены даже банки.
“Банк-самоубийца” — именно так аттестует деловая пресса “Мастер-банк”, лишенный на днях лицензии Центробанка за сомнительные, больше того — криминальные операции. Шум по поводу его краха объясняется, во-первых, тем обстоятельством, что в Совет директоров этого финучреждения входил двоюродный брат президента - Игорь Путин, и, во вторых, рекордной величиной предстоящих страховых выплат вкладчикам — более 30 миллиардов рублей. А главное, “Мастер-банк” владел одной из самых мощных банкоматовских сетей в России. Его карточками пользовались более 3 миллионов человек. В партнерах числилось 270 банков.
Это был мощный канал “обналички”, чем банк, собственно, и злоупотреблял с маниакальным упорством до самого конца, начхав на адресованные ему предписания Центробанка, Росфиннадзора и даже на открытые уголовные дела. Он просто уже не мог остановиться — пер на рожон, как “броневик с неучтенными деньгами” (в досье на “Мастер-банк” есть и такое дело).
Вообще-то отзыв банковской лицензии - не такая уж исключительная мера наказания. Только с начала этого года за те или иные грехи она была применена ЦБ в отношении трех десятков финучреждений, действующих в России. Однако обращает на себя внимание то обстоятельство, что основная часть операций “по принуждению к банкротству” пришлась на последние три-четыре месяца. Тренд, однако…
Но пугает не только склонность некоторых банков к отмыванию денег. В конце концов, количество братьев и друзей первых лиц государства ограничено, да к тому же, как мы видим, их присутствие в Совете директоров еще не гарантирует от краха. Напрягает другое: надежность банков обратно пропорциональна “закредитованности” их клиентов. Делая деньги на сверхдоступности в получении потребительских и ипотечных кредитов, российские банки подступили к опасной черте.
Сегодня “закредитованность” населения в некоторых регионах не просто зашкаливает — она носит тотальный характер, при том что реальная платежеспособность россиян вполне соответствует стагнации в экономике. В этом рейтинге, рождающем нехорошие предчувствия, Кемеровская область — на втором месте с показателем 99,6 процента. Как понимать эту цифирь? Как полное закрепощение кузбассовцев банковскими займами или только как отношение числа кредитов к числу живущих в области? Судить не берусь, но понятно, что хоть так, хоть эдак, а все равно ничего хорошего такое лидерство не обещает. Ни клиентам, ни банкам.
А может быть, самоподрыв того кемеровского банкомата — это что-то вроде знамения обществу, которому привалило счастье “всеобщего потребления”? “Не говори потом, что ты ни сном ни духом, что ты не слышал, как пропел петух. Ты знал, что бомжеватый суффикс “ух” сопит на стреме в дивном слове “пруха”.