У озера. Славное море

Спится на Байкале хорошо, высыпался и вставал рано. Много думалось, было достаточно времени и обстановка к тому располагала. 

Ignorantia juris non excusat, ignoratio facti excusat 

“Незнание закона не освобождает от ответственности”, и не важно, о юридических или о природных законах вести речь. 

Вновь потребовалось осмыслить давно известные и принятые многими, действительно являющимися homo sapiens, Законы экологии Коммонера: 

— все со всем связано. Любое вмешательство в природу имеет свои последствия, нельзя совершать необдуманных действий, способных привести к необратимым пагубным последствиям; 

— все должно куда-то деваться. Нужно решать проблемы утилизации отходов. Просто создавать свалки уже невозможно. “Человечество не погибнет в атомном кошмаре — оно захлебнется в собственных отходах” — Нильс Бор (1885 — 1962), датский физик, лауреат Нобелевской премии; 

— природа “знает” лучше. Человек — это часть природы, а часть не может победить целое, поэтому никогда не нужно пытаться переделать природу. Можно лишь в неё встроиться и жить в гармонии с ней; 

— ничто не дается даром. Природопользование должно быть рациональным. Мы расплачиваемся за избыточный бытовой комфорт, утилизацию отходов собственным здоровьем. Экономия средств на охрану природы возвращается болезнями, бедствиями, ухудшением условий жизни ныне живущих и их потомков. 

Приведу мысли академика Никиты Николаевича Моисеева (1917 — 2000), сформулировавшего понятие “экологического императива” (“императив” — требование, приказ, закон), как границы допустимой активности человека, которую он не имеет права переступать ни при каких обстоятельствах. 

“Человечеству в нынешних условиях достаточно сделать один неосторожный шаг, чтобы процессы в окружающей среде приняли необратимый характер, исключающий вообще все разговоры о будущем человеческого общества”. 

“Первейшая задача общества — выполнение определенных ограничений, согласующих потребности человечества с теми возможностями, которые ему может предоставить Земля. Люди должны подчинить свою деятельность системе ограничений, называемой “экологическим императивом”. 

Чистейшая теория, не имеющая никакого отношения к практике, ведь жизнь требует развития и роста потребления ресурсов, так наверняка думают некоторые. По жизни много лет сочетая теорию и практику, не соглашусь, поскольку, как известно людям, действительно разумным, “нет ничего практичнее хорошей теории”. Наиболее вероятный автор — Густав Роберт Кирхгоф (1824 — 1887), немецкий ученый, один из великих физиков XIX столетия. И каждый из нас сейчас сам для себя принимает решение, по какую сторону разума ему быть. 

Нынешняя слабость и сырьевая ориентированность отечественной экономики заложена виртуальной идеей “энергетической сверхдержавы”, громко прозвучавшей в начале 2000-х на фоне эйфории от быстрого роста в тот период цен на энергоносители и продукцию промышленности до второго технологического уклада. В России это преимущественно металлургия и первичная переработка сырья. 

Известны семь признаков мировой сверхдержавы, экспертно оценивая их по пятибалльной шкале для нашей страны, получим: 

1 — географическое положение — 5; 

2 — численность населения — 3; 

3 — размеры экономики — 3; 

4 — наличие природных ресурсов — 5; 

5 -военная мощь — 4; 

6 — эффективная внешняя политика — 4; 

7 — сформировавшаяся национальная идентичность — 3. 

Итого получим средний балл — 3,86: наша страна сейчас “почти четверочник”, но никак не “отличник” в мировом геополитическом раскладе сил. 

Можно, конечно, дебатировать в части выставленных экспертных оценок, но это принципиально картину не изменит. Ситуация в российских регионах, включая и Кузбасс, есть отражение и продолжение идеи сверхдержавы, которая, кстати, не нашла ни малейшего понимания и одобрения у западных “партнеров”, а значит, и практически реализовать эту концепцию суверенного развития у нас шансов не было и нет. 

Поясню здесь главное. 

Идея “энергетической сверхдержавы” — на самом деле иллюзия, игнорирующая очевидный факт глобального рынка, зависимость поставщика ресурсов от спроса на них со стороны потребителей, которыми в наибольшей доле являются промышленно-развитые страны. 

Применительно к нашей стране укажем еще и на очевидный всем факт — недостаток собственных технологий и оборудования, необходимых для эффективной реализации идеи “экономической сверхдержавы. Неужели действительно в российских высоких кабинетах кто-то всерьез рассчитывал на то, что правящий класс “золотого миллиарда” добровольно позволит России взять себя за “причинное место” и вертеть собой как угодно? Наивно и бесперспективно, а, как было сказано выше, “незнание закона не освобождает от ответственности”, и законы рынка порой работают много жестче законов юридических, пробивая трудновосполнимые бреши в суверенной экономике и финансовой системе. 

В науке и практике не существует четких критериев, позволяющих отнести конкретную страну к категории “энергетической сверхдержавы”. 

Количество государств, которые включались в этот виртуальный список, неединично: США, Россия, Саудовская Аравия, Австралия, Канада, Венесуэла и даже Израиль. В мире сейчас только две страны — Россия и США располагают и крупными запасами углеводородов, ресурсами и технологиями атомной и гидроэнергетики. При этом США, несмотря на весь свой огромный потенциал, являются неттоимпортером энергетических ресурсов, а Россия, наоборот, нетто-экспортером (С.Л. Ткаченко). 

Идея “энергетической сверхдержавы” теоретически могла бы способствовать перераспределению сверхдоходов от экспорта в инфраструктуру и технологии для дальнейшего развития страны, однако на практике эта идея реализовалась в ухудшенном варианте. “Хотели, как лучше, а получилось, как всегда” (В. Черномырдин). 

По итогам 2018 года Россия заняла лишь 12-е место в мире по величине валового внутреннего продукта (ВВП), уступив даже Бразилии, стране, где “много-много диких обезьян”, Канаде, с аналогичным нам географическим положением и всего 37 миллионами человек населения (к слову, это лишь три Москвы по численности). 

По абсолютной величине ВВП мы отстали и от Южной Кореи, где на территории 100 тысяч квадратных километров (всего-то чуть-чуть больше Кузбасса) проживает 51 миллион человек и где очень мало полезных ископаемых. 

Это совершенно логичный итог игр в “энергетическую сверхдержаву”. Пора бы уже и прекратить эти смертельно опасные эксперименты. 

“Энергетическая сверхдержавность” изначально позиционировалась специалистами экономикой, основанной на нефти, газе и атомной энергетике, но ползучим образом, видимо, направляемая “невидимой рукой рынка”, надо сказать, совершенно слепой и безголовой в части долгосрочного социально-экономического развития, расширилась на угледобычу и лесозаготовки, наши водные и земельные ресурсы. 

Неизбежные проявления этого стратегически деструктивного процесса, в частности, невиданный разгул пожаров в сибирской тайге и гипертрофированная угледобыча в Кузбассе, в последнее время все больше проявляющая себя подземными пожарами, локальными, но не единичными запахами гари, подтоплениями и провалами и др. 

Это нынешние последствия оголтелого закрытия шахт в 90-е годы, но к решению этих проблем еще никто не приступал, все упорно кивают на предшественников. 

Какое-то будущее у Кузбасса есть, уголь в недрах есть, его хватит на жизнь нескольких поколений, и спрос на энергоресурсы сохранится, включая и уголь на каком-то уровне, но многих ли устроит такое будущее? Куда нас, вместе со всей страной, уже привела и приведет такая “логика развития”, очень отчетливо демонстрирует нынешнее место России в мировом рейтинге валового внутреннего продукта. 

Не следуя рекомендациям завершения публикаций на позитивной ноте, вернусь к мыслям нашего великого соотечественника Н.Н. Моисеева и повторю риторический, но очевидный вопрос: “Пока природа терпит, но каков у нее запас терпения?”…