Где всё-таки был Дональд в прошлый понедельник?

Не думаю, что муниципальный театр "Матара" города Ариэль представил театральную картину Израиля, а театр из Берлина "Русская сцена" познакомил с театральной жизнью Германии, тем не менее это такая форточка в западный мир, и участие этих небольших коллективов дало фестивалю статус международного.

Наверное, никакой самый большой театральный форум… (Не так давно наш театр кукол был на фестивале в числе тридцати коллективов-участников. Это было в Петербурге, и я не хочу перечислять страны.) Так вот, никакой многонаселенный фестиваль не дает абсолютно общей картины. Смешно этого ждать от трехдневного показа восьми театров семи городов.

И все-таки есть общие тенденции.

Уже давно даже самые амбициозные критики не могут сказать, что русский актер существует вне формы. Нет. Великолепно владеют телом, пластичны, хорошо двигаются, танцуют. Жаль, пока не все, даже очень титулованные, завсегдатаи и постоянные лауреаты различных конкурсов научились хорошо говорить. Так, чтобы было понятно, даже если ты сидишь на ярусе. И дело даже не в силе звука, а в дикции. А ты, сидя в пятом ряду партера, без конца спрашиваешь соседа по креслу: "Что он сейчас сказал?"

А в спектаклях, созданных для малой сцены, актеры часто говорят просто "под себя", чтобы "как в жизни". Не хочу называть театры, в общем-то достойные, но хотелось бы, чтобы на сценречь режиссеры обращали внимание. Почти во всех показанных спектаклях актеры очень естественно существуют в своих ролях, играют в ансамбле, убедительны и достоверны и некоторые работают на вершине актерского мастерства. Сердце замирает, когда смотришь "Ночь Гельвера" Кемеровского театра драмы. Спектакль — гость фестиваля по простой причине: директор и главный режиссер этого театра были в составе жюри. Душевнобольной тридцатилетний мальчик играет в "солдатики", зовет свою приемную мать, ненамного старше его, на какие-то военные ученья, истязает ее приемами муштры, и мать подчиняется ему, не желая того. А дело кончается тем, что она запихивает ему в рот горсть снотворных таблеток. На улице нацистский режим. И женщина таким образом спасает своего не то мужа, не то сына.

Иван Крылов и Наталья Амзинская не педалируют эмоции, словно заторможенные, они не окрашивают интонационно слова, только когда он взрывается, но зрительское сердце разрывается от ужаса и сострадания.

Автор пьесы — Ингмар Вилквист. Режиссер — Анна Бычкова.

В этой же манере стертой эмоциональности, как на одной зловещей ноте играет роль дочери полоумной, изводящей ее старухи — в спектакле Кемеровского театра для детей и молодежи по пьесе Мартина МакДонаха "Королева красоты" Вероника Киселева. Более разнообразная в своих красках исполнительница роли матери Ольга Червова, но тоже потрясающая актриса. Я даже думала: как же жюри выберет "лучшую женскую роль"? Они обе были явно лучшие на фестивале. И эту номинацию дали обеим.

Режиссер-постановщик этого спектакля — Ирина Латынина. Не однажды ее спектакли были победителями на фестивалях. Хорошо бы оба кемеровских театра приезжали к нам чаще. Каждый из восьми спектаклей достоин отдельного разговора. И после каждого критики обсуждали их перед артистами и всеми желающими послушать их мнение. На одном из обсуждений председатель жюри Павел Руднев сказал:

— Наше мнение — это мнение частных лиц. У каждого критика свой опыт и его нельзя преувеличивать, так как он ограничен.

Это надо понимать так, что выступление даже большого театрального критика не истина в последней инстанции. Не со всеми оценками хотелось соглашаться. Павел Руднев и второй эксперт Вера Сенькина, посвящая нас в тайны профессии и историю конкретных театров, кое-что рассказали. Например, высоко оценивая режиссерскую работу Сергея Федотова (театр "У моста", пьеса Мартина МакДонаха "Сиротливый Запад"), наградив его специальным призом жюри "За создание собственного авторского мира", сказали, что этот спектакль поставлен давно и успел разболтаться, не один раз сменился состав исполнителей, - в общем, что спектакль многое утратил.

С этого спектакля (на нем был битковой аншлаг в большом зале) в антракте уходили, но оставшиеся, их было большинство, минут пятнадцать, если не дольше, стоя аплодировали. 

Безусловно, интересный спектакль у Казанского камерного театра "Акт" "Летние осы кусают нас даже в ноябре". Все действие, точнее, общение и поиск истины, кто все-таки был у жены главного героя в прошлый понедельник, происходит вокруг диска, как в "Поле чудес". Три персонажа, и тут же сидят зрители, вокруг стола.

Родион Сабиров, Ангелина Мигранова (оба они и режиссеры спектакля, получившие номинацию "Лучшая режиссура") и Роман Ерыгин хорошо работают. Но мне трудно было понять и принять этот спектакль, где практически нет действия, а есть смесь диспута на очень важные темы о Боге, о любви, о верности, даже о президенте, с "игрой в бисер" и с сеансом психоанализа.

Зарубежные театры мало походили на наши. Израильтян с их литературным спектаклем "Отель Танатос" по прозе Андрэ Моруа критики назвали театром полупрофессиональным. Нельзя, сказали, слишком старательно играть, получается неестественно, фальшиво. Произведение японского автора Юкио Мисима "Исповедь маски" протанцевал, при этом рассказывая свою жизнь, Андрэ Мошой, гуттаперчевый гимнаст.

Почему-то думалось, что ему дадут какой-нибудь специальный приз. В любом случае это было интересно.

Не знаю, ставят ли в Берлине, в театре "Русская сцена" что-нибудь русское. 

Самым удивительным для меня было присвоение номинации "Лучший спектакль" нашему театру за спектакль "Лондон", уже проявивший себя на других фестивалях. Но я смотрела его впервые. Повесть белорусского автора Максима Досько о том, как сантехник Гена увлекся соломоплетением, попал на какой-то конкурс прикладников и был приглашен за получением приза в Лондон. Диалогов в повести нет. Все повествование от третьего лица. Поставил спектакль Сергей Чехов. В роли сантехника Роман Михайлов. Он не произносит никаких слов, разве что вначале звучит на очень плохом английском какой-то текст. Надо понимать, это и говорит Гена. Есть такая детская игра. Кто-нибудь говорит: "Статуя" обязательно с ударением на последний слог. И все замирают. Потом звучит "Человек". И все двигаются. Так вот этот Гена в комбинезоне серого цвета лежит у двери, согнувшись, как обломок этой самой статуи. А четыре артиста в майках с надписью на груди "Гена" на котурнах представляют хор. Только хор в античном театре комментировал действие, на сцене шла трагедия. А здесь четыре артиста по очереди читали этот рассказ. В хоре участвовали Андрей Ковзель, Илона Литвиненко, Александр Коробов и Екатерина Санникова. Работали хорошо.

Лондон Гене не понравился. Он с радостью вернулся домой, где, может, и все плохо, но он к своему дому привык. Много тут можно насобирать — и про любовь к Родине, и про смешную нашу жизнь…

Не только отсутствием драматургии отличался этот спектакль, но и отсутствием убитых, как, кстати, и спектакль Казанского театра. Там тоже никого не убивали и не было самоубийц. Из восьми спектаклей в шести совершаются убийства, в некоторых сразу несколько, и самоубийства. Пардон, Тамбовский театр в пьесе "Свободная пара" сделал свой положительный финал. У них несчастный муж не уходит "мочить" себя в ванне. Пришедший профессор (находка режиссера) мирит супругов. "Отель Танатос" зазывает людей, попавших в беду, для легкого принятия смерти. Мне кажется, достаточно профессионально играет роль попавшего в эти сети Жана Монье Рафаэль Хаугас.

В "Королеве красоты", где мать и дочь неудержимо ненавидят друг друга, дочь очень жестоко убивает мать. В "Сиротливом Западе" вообще несколько убийств. Сын застрелил отца, а потом брат убил брата. В "Исповеди маски" герой, не способный любить женщин, от одиночества закалывает себя кинжалом.

Остроумно, быстро и очень талантливо сделали новокузнецкие артисты капустник, закрывающий фестиваль. Нагайцев станцевал "Маску", а потом артист Шрейтер уложил из автомата мойщиков окон и что-то смешное спел про живых и мертвых.

Смерть, причем насильственная, как одно из центральных событий существует в литературе со времен ее основания. Не надо вспоминать Шекспира, достаточно вспомнить Софокла и Еврипида. Почитайте Толстого с Достоевским. Не знаю, почему так совпали на теме смерти разные театры, ведь не сговаривались же.

Татьяна Тюрина

Анна Теренко,

Сергей Косолапов (фото)