Транссибирская магистраль

Проходя мимо светло-сиреневой стены, выполняющей функцию бокового забора детского дома, уже можно заметить группу молодых мужчин, разговаривающих на непонятном для нас с вами языке. Прислушавшись, понимаешь — немецкий, иногда английский. Их внешний вид не особо бросается в глаза, только татуировки на их руках и ногах привлекают внимание.

Встав немного поодаль, я жду начала действа — сегодня эта самая группа художников из Германии собирается устроить мастер-класс для воспитанников детского дома “Ровесник”. Через какое-то время выходит директор вместе с несколькими ребятами лет 15 — 18 и происходит их знакомство с граффитистами. Ребята пока еще подозрительно косятся на всю эту группу: четверо граффитистов - его самого зовут Ханнес, остальных — Йонас, Кристиан и Иван, переводчика и группу организаторов. Многие из них такие же молодые, как и обитатели детского дома.

Еще несколько минут происходит какое-то копошение возле машины. Ребята переговариваются между собой, художники готовят краску, а организаторы помогают им. Когда все готово, все собираются вокруг одного из граффитистов и переводчика. Художник представляет себя и своих коллег и рассказывает о главной задумке рисунка. И тут становится понятно, для чего нужна выкрашенная в светло-сиреневый цвет стена: на ней и будет располагаться граффити, которое нарисуют все — и художники из Германии, и местные ребята. Основой для рисунка будет поезд, который нарисуют на стене, а на поезде ребята смогут написать свои имена или имена своих кумиров.

После еще одной непродолжительной подготовительной работы уже другой участник команды собирает вокруг себя ребят и рассказывает, почему был выбран именно поезд. Выбор пал на него, потому что современное граффити в том виде, в котором мы привыкли его видеть, зародилось примерно в 1920‑х годах в Нью-Йорке и рисовалось на вагонах поездов, потому что поезда видели все, и они передвигались по всей стране. Тогда художники просто писали свои имена на вагонах. Вот почему ребята тоже будут писать свои имена на нарисованном поезде.

Кристиан рассказывает ребятам, как они могут изобразить буквы своих имен на стене, раздает им листочки и карандаши, и все они начинают рисовать. Остальные художники остались у стены рисовать контур будущего творения. Когда все готовы, Кристиан опять собирает ребят вокруг себя и рассказывает им, как пользоваться баллончиками: у каждого из них есть “кэп”, как шапочка, которую нужно надеть на баллончик, нужно отводить его подальше от себя и от окружающих тебя людей, чтобы не попало в глаза и на одежду, если попадет на одежду, то уже никогда не отмоется, сверху на ободке баллончика указывается цвет. Кристиан шутит и проверяет, понимают ли ребята, какого цвета краску он держит:

— Какой это цвет?

— Коричневый.

— Правильно, — он берет другой баллончик, с розовой краской, — это - розовый, а это (показывает на коричневый баллончик) — коричневый, — и смеется вместе с ребятами.

Он дает каждому попробовать, каково это — работать с баллончиками: ребята просто пишут свои имена на стене. После подготовительного этапа все начинают рисовать. Даже у организаторов можно заметить баллончики в руках. Все рисуют поезд.

В течение следующих двух часов место вдоль стены похоже на улей: все бегают туда-сюда, старательно что-то пишут, спрашивают совета у команды граффитистов — работают как пчелки.

Когда народ немного рассасывается и у стены ребят становится значительно меньше, я подхожу к Кристиану и начинаю с ним разговор. Он с радостью соглашается мне помочь и отвечает на все мои вопросы.

На мой вопрос, почему именно Россия и Новокузнецк, Кристиан отвечает:

— Главное — это путешествовать. Мы решили поехать в Новокузнецк, потому что это не Москва и не Санкт-Петербург. Потому что многие люди из Европы при упоминании России вспоминают именно Москву и Санкт-Петербург, а это не вся Россия.

Кристиан рассказал мне много разных вещей о своей работе и граффити. Например, то, что он и раньше работал с детьми: он работает фрилансером и учит детей в школе граффити. Кристиан говорит, что он любит работать с детьми, потому что они свободны в своем мышлении. А здесь Кристиан работает в команде с Йонасом, Иваном и Ханнесом. До этого они вообще не знали друг друга и объединились для того, чтобы путешествовать и рисовать.

Во время разговора Кристиан продолжал работать и к нему подходили ребята — спрашивали про краску. Потом к нам присоединилась одна из девочек, которая уже закончила свою работу. Мы оставили Кристиана дорисовывать поезд и пошли к остальным ребятам.

— Как тебе мастер-класс? — спросила я у нее.

— Здорово. Особенно мне нравится с ними разговаривать. Так интересно послушать людей из другой страны. Я бы сама хотела выучить немецкий язык.

Мы разговорились, и я узнала, что ее зовут Соня, ей 15 лет. Она одна из немногих, кто остался здесь на лето: в детском доме сейчас в основном те, кто уже выпускается, а остальные в летнем лагере.

Я встаю у входа и смотрю на то, как все собираются на обед. Стена еще не закончена: осталось немного. Но сомнений нет — она будет потрясающей, потому что сделана совместными усилиями большой команды.

Вера Кузнецова.

Валентин Волченков (фото).