Рыцари белой волны

Сплав по горным рекам — весьма модная тема, и сюда, в святая святых Природы, лезут чуть ли не все, потому что кухонные разговоры и ореол телевизионно-газетной романтики создают навязчивое впечатление призрачной легкости. Однако, проведя на сплавах не один десяток лет, хочу сказать, что не один репортаж (за редким исключением) не дает полной информации об истинном положении дел. А между тем в тяжелейших условиях сплава требуется большая физическая сила и крепкая психика участников — ведь тебя там встречают и динамика речного потока, и ломовая работа, и если быть откровенным, то, конечно же, и страх, и даже дыхание смерти… Необычность обстановки, калейдоскопическая смена событий — выдержать подобное непросто, потому сплав - это удел сильных и смелых духом.

…В этом году сложилось так, что физически мощной команды создать не удалось, и мы, пятеро энтузиастов из Новокузнецка, решили отправиться на традиционно спокойную милую и всегда приятную речку Она, что течет в соседней Хакасии. Три женщины и двое мужчин — вот и весь наш экипаж. Татьяна Пенкина, Наталья Гоголева и Михаил Косачёв были новичками в сплаве и делали, можно сказать, первые шаги в этом деле, а Николай Попов и Светлана Пахтусова имели за спиной не один десяток путешествий по рекам высокой категории сложности. Мы понимали, что с такой содержательностью опыта наш коллектив на что-либо сверхмощное, наверное бы, не потянул — вот потому и выпала нам Она — речки для обкатки лучше не бывает… Но вмешался случай, и все пошло не так. Погода!!!

Ливневые дожди начала августа 2016 года накрыли юг Сибири плотно и надолго. Вода в реках не просто поднималась, а буквально лезла вверх со страшной скоростью, причем приносила много бед и держала регион в напряжении, делая обстановку весьма и весьма опасной.

И вот в такой непредсказуемо-тревожной ситуации мы стартанули из района поселка Большой Он (примерно срединная часть реки). Из-за высокой воды сразу же поймали хорошую скорость. Замелькали повороты, прижимы — все вроде бы привычно, но требовало повышенного внимания — чувствовалась нарастающая мощь водной стихии. В воздухе буквально висело сильное напряжение, и при слабоватом экипаже всё могло обернуться неприятными событиями… Я, как руководитель экспедиции, понимал это и ощущал приближение вещей, весьма крутых в отношении сплава. Так оно и случилось…

Отработав средний отрезок реки нормально, мы подошли к ее нижней части, где находились основные, самые мощные пороги: “Джарганская яма” и двухступенчатый “Онский-1”, переходящий в “Онский-2”.

Картина, открывшаяся нам, говорила о том, что перед нами сильнейший по скорости, по накалу водный поток, штурмовать который было настолько рискованно, что походило бы на балансирование на канате над пропастью.

Трехметровые валы воды с впечатляющим грохотом неслись на несколько километров вниз средь обливных валунов целого каскада мощнейших сливов. Кипящая белизной буча волн, терзая пространство, металась в ложе реки, билась о скалы и, беснуясь в берегах, как бы подчеркивала, что ждать милости нам не следует… Причем особо обостряли психику мемориальные таблички по прибрежным скалам.

Спокойная по своему характеру река буквально чуть ли не вмиг превратилась в грозный, крутой маршрут. Состояние людей было не из лучших. Любой мог отметить, что здесь запросто можно свернуть себе голову…

На протяжении десятилетий я хожу по горным рекам, причем именно на плоту. За спиной множество категорийных маршрутов с умопомрачительным содержанием, длящихся порой по 30 — 40 дней. Неоднократно бывал и на Оне, но уверяю вас, что такой свирепой я ее не видел никогда. Ничуть не сгущая краски, хочу отметить, что отдельные фрагменты водного потока Оны в ее нижнем течении напоминали многокаскадный порог “Билютинский” на реке Китой (Восточный Саян) и в какой-то мере несколько смахивали на порог “Каша” (река Чулышман, Алтай). 

На всем властвовала мощь реки, рвались нервы, сердца и даже жизни… Казалось, что грохочущее белое месиво проглотит всё! Динамика реки зашкаливала. 

…И вот настал решающий момент для нашего маленького коллектива: быть или не быть, идти на штурм порогов или не идти? И те, кто имел, и те, кто потерял, прибыли к решающей точке! 

Мгновенно встало множество вопросов. Ведь если затевать обнос, то зачем тогда шел на эту реку, чего стоит твой опыт, где решимость экипажа? Кипящая, грохочущая пучина “выворачивала” мозги, а непрекращающиеся каждодневные дожди еще более усугубляли обстановку… Что делать?

Надо столько передумать, взвесить… и не пойти на штурм. 

Ну, а что же мы? Команда не походила на перепуганных персонажей, и в столь трудной для себя ситуации я не увидел среди товарищей ни испуга, ни беспомощности. Более чем на половину неопытный и физически слабоватый коллектив готов был сделать попытку совершить Поступок.

Смелый всегда победит, хотя в противниках у него не речные пороги — так думают лишь узколобые примитивы, — а давний для всех знакомый, имя которому — страх! В любой сплавной компании о нем стараются не говорить и стыдливо замалчивают то, что висит в воздухе. 

…Но сплавщик должен сохранить в себе жизненные силы, бросающие вызов страху.

Мы понимали, что неожиданность вышибает, и, чтобы убрать этот отрицательный эффект, решили еще раз сходить на эти самые речные пороги, которые нас “цепляли”… Продираясь сквозь кусты, добрались туда, где никогда не бывает тишины — всё гудело, клокотало и с глухим грохотом уносилось вниз по течению. 

Вспомнилась старая поморская поговорка: “Кто в море не ходил, тот Бога не молил”. В такой речной обстановке она была уместна. Вот уж точно: на сплаве бабочек не ловят! Всё, что мы наблюдали в береговой разведке, сводилось к одной воинствующей картине: мятежные волны напирали на камни, ревели и, царапая скалы, омывали мемориальные таблички неудачников…

И все же очень хотелось испытать волшебную сказку борьбы, а мучительно-унизительный вариант с обносом препятствия даже не разбирался, хотя и ощущалось сильнейшее волнение… Всё наметили на завтрашний день…

…Ну, а сегодня над сибирской тайгой опускался мокрый хлипкий вечер. Надоедливый дождь, барабаня по палатке, поднимал измученную речку все сильней и выше… Однако, на наше счастье, резвый ветер все же разогнал облака, отодвинул ненастье и подарил нам синее августовское небо.

В движении была лишь река, где барашки грозных волн, словно снежные хлопья, проносились мимо нас. 

Мы развели костер, мошкариный рой тут же сгинул с нашей стоянки, и мы присели у огня. Время, треща углями костра, располагало к размышлению. 

Каждый думал о своем. Все молчали. Всем своим существом мы ощущали колоссальнейшую энергетику и чрезвычайно высокий накал близкой борьбы.

…И так хотелось, чтобы нам повезло!

Утро следующего дня принесло нам прекрасную погоду. С появлением солнца нам еще сильней захотелось чистого духа борьбы и яркого подвига. Презирая бдительного часового, имя которому страх, мы встали на плот. Встали молча… В висках стучало. Напряжение достигло апогея. На удачу пожали друг другу руки… Удар судового колокола… И пошли… Теперь только держись, ведь точка невозврата уже позади! 

С первых же метров хода огромные валы воды набросились на нас, и плот тут же встал на дыбы. Казалось, что накренилось даже небо! Сильная скорость и мощная волна ломили, “плющили”, кренили и бросали наш корабль то глубоко вниз, то выкидывали вверх — это река испытывала нас на прочность.

Скалистый, крутой изгиб на карте, скрипом гребей и криками команд задавил нас сильнейшим виражом. Чтобы хорошо заправиться в этом непростом повороте, люди пластались на последнем вздохе и держались как могли… А ведь старт был дан только что! Очень тяжело, очень! Эх, силенки бы нам побольше! Силенки бы!!! Только б ничего не сломалось в этом месиве событий и борьбы… Вот уж действительно, родная гребь-подруга, не подведи ты друга — мы жизнь свою должны тебе вверять! И тут вдруг ни с того ни с сего вспомнился Владимир Маяковский, который своим могучим воображением рождает строки:

А вы

ноктюрн сыграть

могли бы

на флейте водосточных труб?

Поэт доносит до нас, что если ты одарен свыше, то тебе безразлично, на чем играть, но ты все равно великолепно сыграешь даже на полене или водосточной трубе, при этом романтическо-лирический ноктюрн будет звучать прекрасно…

“Ведь это про нас!” — пронеслось в голове. И действительно, необычность воспоминаний совпала с конструктивной необычностью нашего плота — его основа была и впрямь из современных пластиковых водосточных труб, на которых в этот момент штурма мы и впрямь играли прекрасную мелодию борьбы!

…А наш корабль меж тем продолжал лететь по крутой трехметровой синусоиде волн, где экипаж, находясь между небом и землей, еле удерживаясь в пространстве, с огромным трудом правил курс. Устойчивой траектории не получалось, но и провального положения не было. Бодрящая стынь воды насквозь пронизывала нас. Мы, гася бешенство волн, уносились вперед, уворачиваясь то от одного камня, то от другого. Силы были на исходе - изматывающие километры пути давали о себе знать, но мы держались как могли… Близилась развязка…

И вот опять новое препятствие. Буквально на последнем гребке еле-еле уходим от скалы, но ловим такой вираж, что и не приснится… Очередной водяной вал крепко бьет по гребям плота. Руки не могут их удержать, и наши девчата, не в силах устоять, падают на палубу. Ударяясь о нее, улетев на самый край, с избитыми руками и коленями, еле ориентируясь в просвете накрывшей их волны, они все же находят силы тут же вскочить на ноги и вновь включаются в работу… Девчата помнили: в плоту — наша жизнь и надо работать во что бы то ни стало!

Глядите, диванные ценители чужих душ, на подвиг женщин, опрокидывающих понятие “слабый пол”, - это Светлана Пахтусова, Татьяна Пенкина и Наталья Гоголева вершили блистательный поступок! 

…Ну, а вокруг сплошная кутерьма: мимо проносятся здоровенные обливные камни и водовороты, а впереди — белизна бушующих волн и сплошная грохочущая стремнина.

Уработавшись в головокружительной круговерти, я поймал момент и бросил взгляд на экипаж: лица суровы, губы сжаты, взгляд - в препятствие, напряженные руки тут же реагируют на команды, из переполненных сапог выливается речная вода — то мы штурмуем пороги Оны… Но главное - все целы, жив наш плот и не чувствуешь ни холоднющей волны, ни мокрой одежды, ни синяков, ни ссадин…

Спасти здесь может только отвага, для которой, как известно, достаточна самая тонкая поверхность. Ведь в таких обстоятельствах, как в картах, — нужно играть, какую бы цену ни заламывала судьба! И мы играли. Играли, как нам казалось, свое лучшее произведение на флейте водосточных труб конструктива нашего плота. И нет более прекрасного, чем вдохновение!

…А где граница больших и малых дел и насколько они значимы, так это по большому счету никому не известно, потому что не мы взвешиваем свои поступки. Только ты и речка — ведь взаимная искренняя любовь не нуждается в публичности, потому это роман с продолжением…

Выдержав все, что встретилось нам на пути, мы почувствовали неудержимое чувство душевного праздника, которое охватило нас и взвинчивало шампанское настроение! Сияющая радостью судьба подарила нам счастье не упасть, а возвыситься над самими собою, а жизнь в предельном проявлении показала, что, несмотря ни на что, нужно идти, бороться, побеждать, любить… И пока горит костер бродячей души, мы будем помнить, что побеждает не сильный, а тот, кто идет до конца! Говорю вам это как путешественник, посвятивший сплаву на плоту всю свою жизнь!

Ну, а пока, разобрав у последнего причала свой уставший плот, мы, как речные скитальцы, уже думаем о новых странствиях, приглашая с собою сподвижников.

…Посмотрите же, наконец, в ночное окно, скорее отодвиньте шторки. Там, сквозь стекло, просвечивает мир невыразимой прелести, где загадочная северная звезда вновь зовет в романтическое путешествие и вечный символ красоты — Природа — дарит нам незабываемые впечатления. Ведь именно там, за горизонтом, где нет слова “не могу”, мы чувствуем себя людьми Вселенной!

Николай Попов.